Кэтрин Стоун
Близнецы
Пролог
Нью-Йорк
16 февраля 1987 года
Брук сидела прямо. Ее сердце бешено колотилось, она прерывисто дышала. Часы возле кровати показывали десять тридцать. Брук провела в постели всего пятнадцать минут – этого времени едва хватит, чтобы заснуть, но ведь недостаточно, чтобы увидеть сон! И все-таки, наверное, это был страшный сон. Из-за чего-то же она внезапно вскочила. И абсолютно расхотела спать.
Только позже Брук вспомнила, что, когда она потянулась к телефону, он неожиданно зазвонил…
– Алло, – с трудом произнесла Брук. Она пыталась прогнать возникшую в душе тревогу, убеждая себя, что нет причин для беспокойства.
«Конечно, это Эндрю звонит. Хочет обсудить еще какую-то деталь, еще одно – последнее – изменение по делу «Штат Нью-Йорк против Джеффри Мартина».
Эндрю работал заместителем окружного прокурора. Он и Брук представляли в суде штат Нью-Йорк. Вместе они решали, как покончить с преступной карьерой самого удачливого кокаинового дельца Манхэттена.
По логике такой поздний звонок мог быть только от Эндрю. Но Брук знала то, что отвергало всякую логику, поэтому ее сердце болезненно сжалось.
– Брук! – Голос в трубке был сдавлен ужасом.
– Мелани! Что…
– Он пытался убить меня. Брук, помоги мне! – Бесконечный и пронизывающий ужас. Голос израненного человека, находящегося в шоке и, возможно, при смерти…
Это был голос сестры Брук, ее сестры-близнеца.
– Мелани, где ты? – быстро произнесла Брук.
– У себя дома, – медленно ответила Мелани.
Казалось, она недоумевала, как могло произойти что-то ужасное в ее убежище.
– Он ушел?
– Да. Брук, это был он. Манхэттенский…
Манхэттенский Потрошитель. Именно так средства массовой информации называли вооруженного ножом психопата, который вот уже десять месяцев жестоко убивал молодых женщин. Полиция знала, что Потрошитель – мужчина, поскольку его жертвы были изнасилованы перед смертью. Но никто никогда его не видел. Потрошитель не оставлял свидетелей, только трупы.
И теперь Мелани увидела его. Но к счастью, она жива. Пока еще жива.
– Ты ранена?
– Ужасно много крови, – сонно пробормотала Мелани. – Ужасно много крови…
Было ясно, что тело Мелани изрезано ножом. Ее голос стал слабым и еле слышным. В любой миг она могла потерять сознание и унестись далеко…
– Мелани, – суровым тоном заговорила Брук. Она должна заставить сестру сосредоточиться на настоящем – если это еще возможно, если количество потерянной крови пока не критическое.
– Слушаю, Брук, – ответила Мелани голосом маленькой девочки, удивившись, что сестра разговаривает с ней так грубо. Что же она сделала неправильно?
– Мелани, – повторила Брук – на этот раз ласково. Прежде они были слишком резки друг с другом. Но так было не всегда, и так не может быть сейчас. – Мелли, – нежно добавила Брук, и ее душу заполнила жалость к сестре.
Мелли… Именно так Брук звала Мелани, когда они были маленькими девочками. Это ласкательное имя воскресило в памяти столько счастливых моментов – тогда было много смеха, тогда они любили друг друга, сестры-близнецы, связанные удивительным образом еще до рождения в одной материнской утробе. Много позже жизнь воздвигла между ними стену…
Брук часто вспоминала о радостной поре их детства. Она должна сказать Мелани, что эти дорогие воспоминания все еще с ней, несмотря на другие – горькие – моменты. Брук скажет ей. Но не сейчас. Сейчас она, они должны спасти жизнь Мелани.
– Мелани, ты вызвала полицию? – спросила Брук, заранее зная ответ, но, все-таки не оставляя надежды.
– Я позвонила тебе!
Ответ означал: «Я позвонила тебе, потому что ты моя сестра, моя старшая сестра, и я знаю, что ты спасешь меня».
– Я рада, что ты позвонила мне, дорогая. Ты правильно сделала. Поверь, все обойдется, Мелани. Потерпи. Сейчас ты повесишь трубку, а я вызову «Скорую помощь» и полицию. Потом я позвоню тебе, и мы будем разговаривать до тех пор, пока они не приедут. Хорошо?
Никакого ответа.
– Мелани!
– Угу, – послышался тихий ответ, словно маленький ребенок кивнул головой, вместо того чтобы произнести слова вслух. Она становится слишком слабой? Или же она просто тоже унеслась мыслями в воспоминания о двух маленьких счастливых девочках?
– Ну, хорошо, Мелани. Вешай трубку. Я скоро позвоню тебе.
Невыносимое ощущение пустоты нахлынуло на Брук, когда она услышала короткие гудки. Ее пугала мысль, что беда непоправима. Конец. Смерть.
Нет! Брук сердито отгоняла от себя эту мысль, набирая номер телефона «Скорой помощи».
– Это… – Брук быстро овладела собой и начала говорить своим обычным деловым тоном: – Это звонит помощник окружного прокурора Брук Чандлер. Мне нужно, чтобы дежурную бригаду «Скорой помощи» отправили…
Всю необходимую информацию Брук сообщила в течение нескольких секунд.
– Пусть полицейское управление свяжется с лейтенантом Ником Эйдрианом. Он должен быть там, – властным тоном добавила она.
– Будет сделано, мисс Чандлер, – с готовностью ответил дежурный.
Полиция, «Скорая помощь», спасатели и офис окружного прокурора всегда объединялись в войне против преступного мира Нью-Йорка. Они работали в одной команде. Поэтому дежурный даже не мог предположить, что звонок помощника окружного прокурора был вызван не просто служебным долгом. Брук Чандлер ничем не выдала себя.
– Я сообщу лейтенанту Эйдриану, что ему необходимо быть там, – подтвердил дежурный.
Расследование злодеяний Манхэттенского Потрошителя не было обычным делом для Ника Эйдриана. Ник знал об этом психопате больше, чем кто-либо другой. Он осознавал, что этот тип опасен вдвойне – тем, что не только убивает, но и сеет в городе панику, ужас смерти. Но Ник понимал – и это мучило его каждую бессонную ночь, – что, несмотря на десять месяцев расследования четырех жестоких убийств, они до сих пор не имели представления, кем был этот убийца. Они полностью находились в его власти, ждали его очередного на падения и надеялись, что преступник ошибется и оставит хоть малейшие улики.
«Нику необходимо быть там», – думала Брук, набирая дрожащими пальцами телефонный номер Мелани. Он должен находиться там. И не только потому, что именно Ник занимается расследованием по делу Манхэттенского Потрошителя. Нику необходимо быть там, потому что он сможет помочь Мелани. Мелани…
Брук ждала, когда Мелани ответит на звонок, и, стараясь подавить волнение, соображала, кому еще необходимо сообщить о случившемся.
Пять гудков…
Надо позвонить родителям. Но как она сможет сказать им, что с их «золотым ангелом» случилось что-то ужасное? Станут ли они обвинять ее в том, что она позволила такому случиться с Мелани? Нью-Йорк был городом Брук. Это ее вина. Она была обязана защитить Мелани…
Брук позвонит родителям из больницы, как только удостоверится, что жизнь Мелани вне опасности.
Десять гудков… Возьми трубку, Мелани. Мелли. Пожалуйста.
Нужно сообщить Адаму Дрейку. В разделе светской хроники вчерашнего воскресного номера «Таймс» появилась цветная фотография Мелани и Адама. Снимок был сделан во время гала-приема журнала «Мода» по случаю Дня святого Валентина. Мелани и Адам были запечатлены стоящими на фоне лепной скульптуры Купидона – превосходный фон для их похожего на сказку романа. Суперэлегантный Адам и ослепительная золотая Мелани – улыбающиеся, счастливые влюбленные.
Именно из-за Адама Дрейка Мелани рассталась с Чарлзом Синклером. Совершенно очевидно. Почему же Мелани это отрицала? Много шума наделал разрыв между супермоделью Мелани Чандлер и красивым, могущественным редактором журнала Чарлзом Синклером. Это произошло несколько месяцев назад, но страсти до сих пор не утихли. Даже во время приема в честь Дня святого Валентина, как сказано в тексте под фотографией, между Мелани и Чарльзом произошла «не приятная сцена»…
«Как я смогу сообщить Чарлзу о случившемся? – думала Брук. – Пусть лучше кто-то другой скажет ему».