Я бросаюсь к ней и хватаю ее за талию. Ее глаза находят мои, и мы смотрим друг на друга, тяжело дыша. Так много слов осталось невысказанными. Я беру ее за бедра и разворачиваю, толкая вниз, пока она не прислоняется к туалетному столику. Я откидываю ее волосы назад, чтобы она могла посмотреть на нас в зеркало.
— Кейд, — хрипло произносит она. — Что ты делаешь?
Она извивается, и мой член становится тверже, чем когда-либо. Я притягиваю ее обратно в свои объятия и легким движением руки распахиваю ее шелковый халат. Джун ахает, когда ее теплая кожа соприкасается с холодным воздухом в спальне, и я судорожно сглатываю, когда понимаю, что она обнажена под шелком. Я, блядь, хочу прикоснуться к ней. Причинить ей сладкую боль. Делать это снова и снова. Но я пока не могу. Сначала мне нужно насытиться.
Вздох Джун самый сладкий, самый опасный звук, который она могла издать. Я смотрю на ее обнаженную грудь, мои глаза жадно впитывают ее идеальные изгибы. Мое сердце колотится от желания, тот факт, что я наконец-то снова вижу ее обнаженной, вызывает у меня головокружение. С меня хватит. Я срываю с нее халат, и он, развеваясь, падает на пол. Наконец-то Джун обнажена передо мной, и, черт возьми, она самое красивое, что я когда-либо видел.
Она самая сексуальная женщина, которую я когда-либо держал в своих руках. Ее соски едва заметны, почти того же цвета, что и ее бледная кожа, цвета слоновой кости. Эти крошечные, бутоны сморщиваются под моим пристальным взглядом. Но ее киска совсем не такая, под линией темных волосков она вся розовая, с мягкими линиями и изгибами, которые я хочу поглотить, как и несколько недель назад, манят меня с адовой силой. У меня слюнки текут при виде нее, и я могу сказать, что она так же возбуждена, как и я.
— Я хочу обладать тобой, — бормочу я. — И ты не уйдешь от меня, не в этот раз.
— Я не хочу уходить, — с придыханием признается она.
Ее соски твердеют, а я еще даже не прикоснулся к ним. Она стонет, хнычет, прижимаясь ко мне. Она выгибает спину, и ее руки взлетают вверх, нащупывая грудь, пощипывая свои соски, она смотрит мне в глаза:
— Но если ты не собираешься ничего делать, мне просто придется сделать это самой…
Ее грудь поднимается и опускается с каждым вздохом, пока мои глаза путешествуют по её телу. У нее есть родинка на плоском животике. Ее руки порхают к месту между ног…
— Убери свои гребаные руки, — приказываю я ей, и она повинуется, дрожа под моим пристальным взглядом. — Убери их прямо сейчас, черт возьми. Я хочу посмотреть на тебя.
Ее киска обнажена воском, за исключением линии мягких темных волосков, ведущих мой взгляд к низу. Она тихо стонет, когда видит, что возбудила меня, и мне приходится бороться с желанием снова наклонить ее над туалетным столиком и просто взять ее, грубо и жестко, прямо здесь. Но нет. Мне нужно выждать время. Мне нужно, чтобы она чувствовала себя комфортно, прежде чем я возьму то, что хочу. Я подхожу ближе, но она отходит назад, натыкаясь на тумбочку тихо хихикая.
— Подожди! — Говорит она хрипло, и мне приходится приложить все усилия, чтобы отвести взгляд от этой дьявольской линии волос к ее глазам. Она напугана. — Пожалуйста, подожди, сначала я должна тебе кое-что сказать…
— Я не причиню тебе вреда, — обещаю я ей. — Обещаю, Джун. Я здесь не для этого.
— Я… Я знаю, что ты этого не сделаешь. — Она слабо улыбается. — Вот почему я всегда хотела, чтобы ты это сделал.
— Сделал что? — Спрашиваю я, смущенно хмуря брови.
Она придвигается ближе и обхватывает руками мою шею, вершинки ее грудей касаются моего торса таким невыносимо соблазнительным движением, что это заставляет меня громко застонать.
— Чтобы ты стал первым, кто трахнет меня, — шепчет она мне на ухо. — Стал моим первым и единственным…
Глава 13
Паркер
8 лет назад
В моей сводной сестре Джун всегда было что-то особенное. Она возбуждает меня так, как ни одна другая девушка никогда не возбуждала, а у меня уже была своя доля девушек. В нашей средней школе я был недооцененным близнецом. Кейд был спортсменом, королем бега и кафетерия. Но у меня была другая атмосфера, забавная, артистичная, за которую цеплялись девушки, отчаянно нуждающиеся в таком как я.
Не то чтобы я когда-либо впускал кого-то из них внутрь. Я не мог рисковать привязанностью к кому-либо. Даже в семнадцать лет у меня всегда была четкая цель в голове. И в течение многих лет мои взгляды были устремлены лишь на одну из девушек — мою сводную сестру.
В тот день мой отец, мачеха, брат и Джун отправились на соревнования по легкой атлетике. Это был последний матч сезона, важный для Кейда, потому что на нем должны были присутствовать несколько скаутов. Но я намеренно затеял ссору со своим братом накануне вечером, гарантируя, что день и дом будут в моем распоряжении.
Лежа в постели и прислушиваясь к звуку удаляющейся машины, я ухмыльнулся. Они исчезли. Я был блядь свободен. Жить в семье из пяти человек было чертовски утомительно. Хуже всего было продолжать притворяться. Вести себя так, словно я был одним из них, улыбаться, говорить правильные вещи. Я ненавидел это. Я не мог дождаться, когда окажусь на свободе. Но пока мой план не сработал, мне нужно было держать свою семью поближе.
Я встал на несколько часов позже, чем следовало, сделал себе чашку кофе, прежде чем направиться прямо в комнату Джун. Глупая сука оставила ее незапертой, и я улыбнулся про себя, когда повернул ручку и легко открыл дверь.
Ее комната была красивой, украшенной в розовых тонах и с таким количеством оборок, что у меня закружилась голова. Джун была девчушкой. Такой же, как и когда мы с ней познакомились, но ее привычки не были такими милыми и изысканными, как все остальное в ней. Было много случаев, когда Джун попадала в неприятности из-за того, что пачкала свои красивые платья. Но в тринадцать лет она была более взрослой, чем многие.
Я уже бывал в ее комнате раньше, в конце концов, мы с Джун были лучшими друзьями. Но я знал, что она что-то скрывает от меня. Например, свою маленькую влюбленность в моего старшего брата-близнеца, что было очевидно каждому, блядь, даже при том, что глупая маленькая Джун думала, что никто не замечает. Иногда мы с Кейдом смеялись над этим, мы всегда смеялись над ней. Она бы умерла от смущения, если бы узнала. Но я не собирался ей говорить. По крайней мере, до тех пор, пока не наступит подходящее время.
Я не мог доверять Джун Уайлдфокс. У этой маленькой сучки были секреты. И когда я приподнял ее матрас и вытащил ее розовый блокнот, я ухмыльнулся, зная, что скоро буду посвящен во все это. Я удобно устроился на ее кровати, лениво перелистывая страницу за страницей, исписанные ее корявым почерком. Всё там было о Кейде. Ее влюбленность действительно была нелепой, особенно потому, что моему брату было наплевать. Было немного забавно, как отчаянно она нуждалась в ком-то, кто даже не уделял ей времени.