— Не всегда. Нет, если только ты сама этого не захочешь.
— Я действительно этого хочу, — шепчет она, и мой член снова твердеет. Блядь, она чертовски идеальна.
— В следующий раз будет лучше, — обещаю я ей, думая обо всем, что ей еще предстоит испытать. Все то, что я хочу ей показать. — Я буду делать это лучше для тебя каждый раз, июньская бабочка…
В конце концов, теперь у нас есть все время в мире.
Прошло несколько часов, и мы сидим в гостиной. На ней моя рубашка и стринги, которые сводят меня с ума. Я голый, потому что мне нравится, как ее глаза скользят по моему телу, как будто она хочет облизать меня всего. Раздается звонок в дверь, и Джун взволнованно подпрыгивает.
— Наконец-то, — стонет она вместе с урчанием в животе, как по команде. Я смеюсь. — Это заняло у него целую вечность. Мне нужна эта пицца, — говорит она мне со всей серьезностью, спеша к двери.
Я подбегаю к ней сзади и шлепаю ее по заднице, а она визжит от удовольствия. Она бежит вперед, чтобы открыть дверь разносчику пиццы, а я рискнул взглянуть на себя в зеркало. Я выгляжу… счастливым. Это странно для меня. Я не был счастлив с тех пор, как был ребенком. С тех пор, как Рейчел сказала нам с Джун, что мы не должны быть вместе. После бабочки… После того, как Джун вошла в мою жизнь, я увидел первый проблеск счастья, но потом оно ускользнуло из моих рук, ускользнув, как песчинки.
У меня больше нет возможности зацикливаться на своих эмоциях, потому что человек у входной двери, в конце концов, не разносчик пиццы. Это Паркер, и он выглядит чертовски злым. Он приближается и прижимает меня спиной к стене. Я ударяюсь спиной о кирпич, и мой близнец оказывается у меня перед лицом, крича на меня.
— Ты ублюдок, — бормочет мой брат мне на ухо, когда я оказываюсь на полу с Паркером, держащим меня за горло. — Ты тупой ублюдок.
Глава 15
Паркер
Дав, девушка, с которой мы были в клубе, постоянно пишет мне СМС. С той ночи я узнал о ней больше, например, что она светская львица с невероятно богатыми родителями, которым насрать, что ей всего девятнадцать и она каждую ночь тусуется по клубам в центре города.
Дав помешана на Джун Уайлдфокс. У нее те же волосы, та же одежда, и она пользуется тем же фирменным оттенком помады, ангельско-розовым, что и Джун. Я украл несколько тюбиков из шкафа моей сводной сестры, так что я точно знаю. Дав не останавливается, звонит и пытается связаться со мной. Эта девчонка похожа на гребаную прилипалу. И этой ночью она звонит мне на мобильный сотый раз, я наконец-то беру трубку, не заботясь о том, чтобы не обидеть ее.
— Слушай сюда, маленькая сучка, — шиплю я в свой телефон. — Я не знаю, что заставило мою младшую сестренку дать тебе этот номер, но…
— Паркер! — В ее голосе звучит такой восторг, что я стону. — Наконец-то ты взял трубку!
— Да, я так и сделал, — выдавливаю я. — Для того, чтобы сказать тебе, чтобы ты оставила меня в покое, черт возьми. Ты взрываешь мой телефон. Может, ты просто, блядь, уже сдашься?
— Сдаться? — Она хихикает. — Я не отказываюсь от нас, Паркер. Ты мне нравишься, ты действительно нравишься мне.
— Ты, блядь, что несёшь, — стону я. — Серьезно, голубка, тебе нужно взять себя в руки. Мне это, блядь, неинтересно.
— Ты уверен в этом?
— Да, — шиплю я, когда раздается звонок в дверь нашей квартиры. Странно. Кто-то уже стоит у двери? — Дай мне минутку.
— Конечно, — отвечает она приторно-сладким голоском.
Я поднимаюсь с дивана и направляюсь к двери. Я открываю ее, и моя челюсть чуть не падает на пол, когда я вижу Дав на пороге, ухмыляющуюся как сумасшедшая и прижимающую телефон к уху.
— Привет, Паркер.
Она прерывает звонок и кладет телефон в карман невероятно обтягивающих дизайнерских джинсов, в которых ее задница выглядит чертовски привлекательно, даже я должен это признать.
— Какого черта ты здесь делаешь?
— Получила твой адрес от Джун, — невинно говорит она. — Она подумала, что ты будешь рад меня видеть.
— Неужели? Ты же сообщила ей, что ты маленький гребаный сталкер? — Она хлопает ресницами, глядя на меня.
Я должен отправить её нахуй домой, но что-то в этих джинсах и ее нуждающемся, жаждущем выражении лица, заставляет меня отойти в сторону и указать на гостиную.
— Залетай, блядь, внутрь.
В приподнятом настроении она следует за мной в квартиру и плюхается на диван. Кейд не был дома со вчерашнего дня, и хотя я знаю, что должен сопротивляться Дав, она сама попала прямо в осиное гнездо, и я, блядь, устал сопротивляться ее чарам. Если она так сильно меня хочет, пусть забирает… и хорошее и плохое.
— Раздевайся, — говорю я, как только дверь закрывается. — Сейчас же.
— Так сразу?
— Не притворяйся, что ты пришла сюда не за этим, — рычу я. — Давай. Сейчас же. Оставь нижнее белье надетым. Сложи остальное и положи на диван, а затем жди меня на коленях.
— Куда ты направляешься?
— Я разрешал тебе болтать? Просто делай, что говорю, — требую я, направляясь на кухню.
Я роюсь в ящиках, пока она раздевается и кладу нож себе в карман. Затем я снова подхожу к ней. Несмотря на все ее недостатки, Дав, по крайней мере, умеет, блядь, слушать. Она стоит на коленях перед диваном, ее одежда аккуратной стопкой сложена на полу рядом с ней. На ней нижнее белье, что-то нелепо розовое с оборками.
— Ты всегда носишь нижнее белье, в котором выглядишь на шестнадцать?
Она надувает губы, явно оскорбленная моими словами, но мне насрать. Вместо этого я опускаюсь на колени рядом с ней, нежно приподнимая ее подбородок. Она заглядывает мне в глаза, надеясь услышать какую-нибудь романтическую историю, которую я не собираюсь ей рассказывать. Вместо этого я вытаскиваю большой кухонный нож из заднего кармана джинсов. Я снимаю защитную крышку, и сталь блестит в угасающем солнечном свете, льющемся через окно.
— Видишь это? — Тихо спрашиваю я ее. — Посмотри. Смотри, как свет отражается от него рикошетом.
Она следит за моим взглядом на нож, загипнотизированная этим зрелищем.
— Ты собираешься причинить мне боль?
Я не отвечаю ей. Вместо этого я хватаю ее за лифчик и притягиваю к себе, глядя в ее невероятно красивое, кукольное личико.
— Зачем ты пришла сюда, если не для того, чтобы тебе причинили боль? Ты знаешь, что мне нравится, не так ли, голубка? Ты помнишь наш первый раз. И ты все равно пришла сюда… Ты пришла, хотя и знала, что я собираюсь причинить тебе боль.
Она судорожно сглатывает, когда я подношу нож к ткани и одним движением срезаю глупые розовые оборки. Я не слишком осторожен, потому что в этом нет необходимости, и нож вонзается в нее, заставляя ее вскрикнуть.
— Заткнись, — говорю я ей, но мой тон нежный, когда я протягиваю руку между ее маленьких сисек, и размазываю ее кровь по кончикам своих пальцев. — Тебе это нравится. Ты пришла сюда за этим. Ты любишь, когда тебе причиняют боль, почти так же сильно, как я, блядь, люблю причинять тебе боль, не так ли, ты, похотливая маленькая сучка?