Нельзя хотеть пьяную, ничего не соображающую девушку. Даже мне это было всегда известно.
Одно дело, что думал я, совершенно другое, о чем думала Ника. А у нее, кажется, было, противоположное мнение. Останавливаться и идти спать она не хотела, продолжая тянуть меня к дивану.
Ей-богу, был уверен, что если б не ее больная нога, то она была бы намного активнее. Лангетка сдерживала ее. Немного, но сдерживала.
Ника открыла глаза и посмотрела на меня таким взглядом, что я на секунду выпал из реальности.
- Мне утром будет стыдно?
Ох…
- Скорее всего.
- Ты ведь не будешь мне напоминать об этом?
- Не могу обещать такого.
Она словно не слышит никого. Ни себя. Ни меня. Начинает тереться грудью об меня. Тяжелый вздох, и разум напрочь отключается. К черту все. Буду гореть в аду. Там мне и место. Завтра и самому будет стыдно, за свой поступок. Но черт, сдержаться выше моих сил. Хочу. Хочу так, что ни о чем другом думать не могу. Нику хочу. Такую простую, красивую, с острым языком. Поднимаю ее, отрывая от пола, и руками хватаюсь за упругий зад.
Глава 23.
Просыпаться – сложно. Открывать глаза – болезненно. Яркий свет ослеплял так, что из-за него в голове искры летали. Во рту сухо, словно в пустыне намиб, хоть я там и не была ни разу. Попыталась встать, но не смогла. На груди лежала загорелая, мужская рука, которая мешала сдвинуться с места. Миллион мыслей, тут же выстроили картинку вчерашней ночи.
Я жду Морозову – первый стакан. Продолжаю ждать, изредка смотря на дверь – второй стакан. Мне становится скучно, включаю музыкальный канал – 3 стакан. Провал. Приход Егора. Кажется, стаканов больше не было. Но это, в общем, ничего не меняет. Я и без дополнительного топлива дел наворотила.
Приподнимаю голову, рукой пряча глаза от солнца, и смотрю на спящего, на мне Егора. Голого Егора. Поднимаю покрывало, которым была бережно укрыта, вижу голую себя.
М-да.
Однако здравствуйте. Весело. Что еще сказать.
Хоть убейте, я не помню, как оказалась без одежды. Не помню, как рядом со мной лег спать Морозов. А как только пыталась вспомнить, так в голове сразу начинало что-то грохотать, колыхать, трещать. Отбросив эту дурацкую затею, решила по-быстрому вырваться из тактильного плена, чтобы успеть одеться до того, как парень покажет свои голубые глаза.
Протянула руку, чтобы до халата дотянуться, как почувствовала на себе всю тяжесть мужской ноги. План провалился. Спасение, которое казалось, вот-вот наступит, помахало мне своим крылышком и улетело из этой комнаты.
Тяжело вздохнула и закатила глаза, пытаясь представить, что именно вчера ночью себе позволяла.
Не могла же я и в самом деле переспать с ним. Тогда почему голая? Значит, это случилось.
Черт.
Черт.
Черт.
Прикусила губу так сильно, что неожиданно вскрикнула, разбудив в этот момент своего соседа по простыне.
Как только глаза его увидела, то немедля покрывало до носа натянула, и руки спрятала в надежде дрожь, таким образом, унять.
Парень в ответ хмыкнул.
- Прикрываться бессмысленно.
Снова в лицо его посмотрела и захотела, молча сбежать, только не получилось. Егор руку протянул, и за шею меня схватил, к себе приближая.
- Ты все видел, да?
Его губы были в сантиметре от меня.
- Если ты имеешь в виду, видел ли я твою милую родинку между ног, то скажу, что да, видел. Она мне еще долго по ночам сниться, будет.
- Молчи. Молчи. Молчи.
С головой нырнула под одеяло.
Плакать надо, а мне не хочется. Смешно. До ужаса смешно.
- Серьезно. Такой рубец теперь на сердце, что даже не знаю, как жить дальше.
- Это подло. Ясно тебе? Я ведь не соображала ничего. Как ты, вообще, мог в койку меня затащить?
- Я?!
Морозов резко приподнялся, и навалился сверху, рукой убираю прядь волос со лба.
- Это я тебя в койку затащил? – Тело напряглось. Дыхание сбилось, приходилось дышать через рот. В глазах парня промелькнула непонятная для меня искра. – Поверь, если бы у меня были доказательства, то тебя бы посадили за домогательства и за такой жесткий облом в конце.
- Облом?
- Ты, знаешь, что нельзя засыпать во время того, когда мужчина тебя раздевает? Ты уснула, Ника. Но знаешь, мы можем наверстать упущенное. Например, вчера я хотел поцеловать тебя сюда. – Опускает голову ниже и целует ложбинку груди.
А я не то, что не отталкиваю, я даже сказать ничего не могу. По телу дрожь волной прокатила, забирая с собой все слова немого протеста. Слушать его хотела. Хотела узнать все, что он вчера сделать собирался.
Идиотка ли я? Определенно.
Снова голову поднял и в глаза мне посмотрел. Ей-богу, я в тот момент на все была согласна. Даже на встречу с Морозовой. Он взглядом своим меня к кровати приковал, к себе. С места сдвинуться не могла, посмотреть куда-то в сторону. Ничего не могла. Да и не хотела. Лежала под ним и ждала чего-то. Действий его ждала.