Последняя комната была самой просторной, там стояли кровати, круглый стол, стулья и шифоньер. Неожиданно дверца шифоньера открылась сама собой, являя взору парней и объективу видеокамеры вещи, мужские и женские, аккуратно развешанные на тремпелях. Ничем не примечательные, видимо, их тоже бросили при переезде.
— Женя, ты это видела?! Дверца, она сама собой открылась!
— Не вижу ничего сверхъестественного. Дом давно необитаем, значит, его никто не протапливает. Полы в таком случае начитают просаживаться, а иногда их ведет от сырости. Парни в комнату вошли, по полу прошла волна, шифоньер слегка качнулся или накренился, не сильно, глаз может и не заметить, а вот дверца отворилась, ей ведь много не надо. Таким же образом можно объяснить и дребезжание посуды в сервантах, если таковое случается во время экскурсий по заброшенным домам.
Тем временем на видео парни немного посовещались. Между прочим, Ник высказал гипотезу, походящую на мою. И в этот самый момент из другой комнаты раздался звон разбитой посуды. Рванули в ту сторону. Совещаясь на ходу, решили, что это на кухне. Ник уточнил у Макса, заперта ли дверь. Тот заверил, что закрывал изнутри на крючок, то есть исключено проникновение посторонних, по крайней мере, незаметное. Залетев в комнату, на полу ребята обнаружили разбитую чашку, которая ранее стояла в шкафу с раздвинутыми стеклянными дверцами. Некоторое время удивлялись и строили гипотезы, немного постояли, снимая окружающую обстановку, но больше ничего не происходило. Решили вернуться назад и провести сеанс ЭГФ.
На сей раз «сущность», обитавшая в доме, капризничала и на контакт выходить не желала. Вернее, не отвечала ничего толкового по ЭГФ, лишь сообщила: «Тут есть я», и то далеко не с первой попытки. Макс пытался добиться информации, кто сущность по классификации: дух или демон, но отвечать ему не торопились. Зато в другой комнате, в той, где стояли кровати и шифоньер и где парни оставили камеру на штативе, внезапно начали двигаться вещи, словно сами собой. Сначала стул, стоящий у стола, без видимых причин медленно поехал к окну. Потом опять отворилась дверца шифоньера.
— Ты видела это?! Теперь на отсыревшие доски пола ничего и не спишешь. Парней в комнате нет!
— А ты видела, кто закрывал дверцу шифоньера?
— Нет, кажется, она закрылась сама, когда ребята убежали смотреть, что разбилось. И этого не видно, ведь они еще не догадались камеру оставить.
Тем временем из ЭГФ слышались нечленораздельные, но достаточно устрашающие звуки, похожие на визг и скрежет.
— Похоже, слухи были правдивы, — снова вмешалась Ирина, — несчастный парень был одержим, и теперь наших ребят пугает нечистый дух.
А на видео ситуация быстро набирала обороты. Сначала стол сдвинулся в сторону и толкнул штатив, на котором была установлена камера, он опрокинулся, но, кажется, упал удачно, аппаратура не пострадала.
— Пора валить! — высказался Никита и припечатал крепкое словечко.
— Может, еще немного поснимаем? — не соглашался Максим.
Но в тот момент, когда приятель собирался ему ответить, в комнате сам собой отвалился и упал навесной шкаф. Причем траектория его падения не позволяла считать, что гвозди просто выпали из стены. Со стороны казалось, что шкаф с силой швырнули, причем целились именно в Макса. Того, кто не хотел уходить. Но от летящего «снаряда» парень увернулся буквально в доли секунды — и теперь нецензурно ругнулся уже он.
— Собираем аппаратуру и валим отсюда! — снова выкрикнул Никита.
Финальное обращение к зрителям дописывали на улице. И судя по всему, уходили из беспокойного дома они и впрямь в спешке и были напуганы.
— Какие у тебя теперь впечатления? — поинтересовалась Ирина.
— Если с ними обычно не ходит кто-то третий, который мастерски дергает за ниточки, я не знаю, что и думать.