— Григорьич, сделай документы на ее вербовку, а то у меня времени нет.
— Серега, да хрен тебе нужна эта доярка? Они же на бухло пришли выпрашивать.
— Да какая разница?! Для отчета пойдет.
— Ну, смотри. Дело твое.
Это был первый и последний агент Сереги. Дальше у него поперла карьера, пошли должности, на которых можно было руководить оперативно-розыскной деятельностью, не имея агентуры. Вплоть до заместителя начальника ГУБК.
Нет, вы не думайте, что Серега был полным бараном в этом деле. Все-таки с нами несколько лет тёрся и представление о «процессе» имел. Были генералы гораздо хуже. Те даже доярок не вербовали. Да и мужиком он был неплохим…
…Феоктистова в Москву не уехала. Протежировавшему ей полковнику не удалось выбить для нее служебную квартиру, а без московской прописки тогда в ГУБК не брали. Ее Мурашко взял в ДВОТ, заместителем начальника ОБЭТП.
Серега сначала стал первым заместителем начальника таможни, я вместо него — начальником ОРО, потом он ушел первым заместителем начальника Уссурийской таможни, я вместо него — первым заместителем начальника Гродековской таможни.
И тут я совершил глупость, о которой до сих пор жалею. Начальником таможни был Сергей Григорьевич Дмитрук. Мужик совершенно неконфликтный, миллионером, рискуя свободой, он не мечтал стать. Так, понемногу только имел прибавку к зарплате. Работать мне с ним было — лучше не придумаешь. Он почти все мои документы подписывал и согласовывал не глядя. Если видит гриф «Совершенно секретно», то даже не читает текста документа:
— Не-не, не показывай, я даже видеть не хочу твои секреты, так подпишу.
Казалось бы, живи и радуйся. Но по одному материалу, который я сам вел, по контрабанде леса, вылезли уши начальника таможни и его заместителя по организации таможенного контроля Елены Анатольевны Якушевской. Муж Якушевской был директором фирмы-таможенного брокера, она деликатно советовала лесоэкспортерам оформляться на фирме мужа. Немного подкрышевывали. Совершенно безобидные вещи на фоне того, что творили другие начальники таможен и их заместители в оформлении.
Но я тогда, совсем еще глупый, с криком в груди: «Сволочи-коррупционеры, воруете!» — реализовал эти материалы по лесу с каким-то таким тупым, злобным садизмом, что не только экспортеры леса получили в подарки уголовные дела в отношении них, но и Дмитрук улетел с должности на улицу, уволили Якушевскую.
Получилось, я убрал из таможни совершенно неплохих людей из-за какой-то тупой идеалистической принципиальности. Мне до сих пор перед ними стыдно.
Когда вместо Дмитрука пришел новый начальник таможни, Руслан Башко, из ДВТУ кадр, сразу после того, как его представили личному составу в актовом зале он там произнес свою представительскую речь, мы с моим начальником ОРО Серегой Куклиным, зашли ко мне в кабинет, разлили по стаканам коньяк, Куклин, который, конечно, активно мне содействовал в садистском акте в отношении Дмитрука и Якушевской, сказал:
— Ну и дебилы, мы с тобой, Григорьич. Что теперь с этим новым дураком будем делать? Он же по сравнению с Дмитруком совершенно невменяемый. Парень где-то звезду поймал…
Звезда у парня была и правда большая и яркая. Очень известные в те годы депутаты-коммерсанты Хмель и Лысак, приобретшие себе в качестве крыши начальника ДВТУ и начальника ДВОТ.
Звезда Руслану глаза очень сильно слепила. В таможне был оздоровительный комплекс, прямо рядом с административным зданием. В принципе, это была просто большая и хорошая сауна. Один день в неделю в нее ходили женщины-сотрудники, один — мужчины. Новый начальник таможни это запретил. Приватизировал сауну. Каждый четверг к окончанию рабочего дня он ходил в нее париться сам со знакомыми коммерсантами, на глазах всей таможни к сауне подъезжали автобусы с проститутками из Владивостока, которые помогали мужчине при хорошей должности оздоровляться.
На следующий день после оздоровления мужчина полдня с красными здоровыми глазами принимал внутрь еще дополнительные порции оздоравливающих жидкостей (в пятницу ему даже бумаги на подпись почти не носили) и уезжал домой к жене на выходные во Владивосток. Возвращался в понедельник к обеду. Отработав первый рабочий день недели — шел опять со знакомыми коммерсантами в ресторан, во вторник — опять ресторан, среда — опять ресторан, четверг — сауна.
— У него что, печени нет? — народ в таможне удивлялся такой «работоспособности».
В таможне резко выросли суммы перечисления в федеральный бюджет. Так еще бы, к нам хлынула самая отмороженная контрабасня Дальнего Востока. Платежи повысились процентов на 50%, а объемы грузов возросли раз в пять. Недекларированных товаров среди этих грузов было процентов 90.