Зато очень умный!
Я писал про проверку ДВОТ у меня сразу после проверки УТРД в первых частях. Возглавлял ее Шевелев. Это он принес мне справку разгромную. Еще со словами:
— Петр Григорьевич, здесь вы и ваши дознаватели допустили такой косяк! Хорошо, что мы увидели, а не прокурор, отделаетесь выговорами.
Читаю справку. Здесь же звоню транспортному прокурору, включаю громкую связь:
— Сергей Иванович, добрый день! Прошу прощения за беспокойство, но я сдаюсь. Вы меня, наверно, теперь в тюрьму посадите.
— Что случилось?
— Да я послал оперативную группу с дознавателем на судно, стоявшее на рейде. Они там обнаружили гашиш у моряка, составили рапорт об обнаружении признаков преступления и протокол осмотра места происшествия. Потом приехали в таможню и зарегистрировали рапорт в КУСП. Вот такие вот дела.
— Что-то я не понял — в чем прикол?
— По времени протокол осмотра составлен раньше, чем зарегистрирован рапорт.
— Это понятно. Как бы ты его раньше зарегистрировал, если КУСП у тебя в таможне, штамп регистрации в таможне, а группа работал на судне на рейде?
— Нельзя проводить процессуальные действия до регистрации сообщения о преступлении.
— Где это написано? Протокол осмотра места происшествия можно составлять до возбуждения уголовного дела, в УПК про рапорт ничего не написано. Твой дознаватель правильно сделал, что немедленно следы преступления зафиксировал и предпринял меры по сохранению улик и вещдоков.
— Мне говорят, что нужно было по телефону надиктовать оперативному рапорт, чтобы он его зарегистрировал. Правда, связи там не было…
— А регистрационный штамп на рапорт тоже по телефону передать? А кто говорит?
— Дмитрий Борисович Шевелев.
— Балаев, ты чего мне мозги паришь?! Этот ваш двотовский Шевелев — долбоёб! Понимаешь — долбоёб! (я прошу прощения за оригинальную лексику) Выучил три статьи УПК и считает себя выдающимся юристом. Так и передай ему — долбоёб. Ему нельзя доверить даже уголовное дело подшить. А он вообще живое уголовное дело когда-нибудь видел? Не отвлекай меня всякой ерундой.
Связь оборвалась. Я повернулся к Шевелеву:
— Дмитрий Борисович, слышал? Мое мнение о тебе абсолютно совпадает с мнением прокурора. Иди отсюда, гаденыш, со своей справкой.
А выговора мне и дознавателю влепили за эту регистрацию, вы не думайте…
…Вышел на работу в ДВОТ в качестве ВРИО заместителя по оперативной работе. Рябов остался в своем кабинете, меня поселили в кабинете Тюпина. Хороший кабинет, просторный, светлый, мебель новая. Но через несколько дней стал замечать за собой что-то странное. Приходишь на работу свежий, а к часам 12-ти — как будто разгрузил три вагона с углем и странная сонливость.
Вспоминаю, что и Серега жаловался на то же самое. Атмосфера в оперативной таможне такая, что ли? Через пару недель уже и утром начал с трудом просыпаться, через силу. Какая-то непонятная усталость стала накапливаться. Нет, работы было много, но и раньше у меня ее немало было, только такого за собой не замечал.
И как-то кто-то из женщин-сотрудниц ко мне занесла что-то на подпись, стала выходить и запнулась. Каблуком порвала линолеум на полу. Я сразу всё понял. Потянул за надрыв, этот линолеум стал расползаться, как гнилая тряпка. Он еще был, кажется, советского производства. Ремонт в кабинете делали, мебель поменяли, а линолеум выглядел нормально и его трогать не стали. Он от старости стал элементарно разлагаться. Фенола в кабинете было, как в фашистской газовой камере Циклона.
Здесь же пошел к Мурашко: «Кабинет закрывайте. Вызывайте санэпидстанцию. Замеряйте. Меня переселите в другой».
Освободили рядом с дежуркой один из кабинетов дознавателей, я туда перебрался. И всё сразу прошло, буквально через три дня. Никакой тебе усталости и сонливости. Нормальное рабочее состояние. А Серега Тюпин в этой фенольной газовой камере несколько лет просидел! Вот же здоровым был! Обычный человек через несколько месяцев кони двинул бы, а у этого через несколько лет всего лишь рак поджелудочной. Всего лишь…
…Да, едва не забыл одну деталь… К слову, я описываю не вчерашние события, где-то у меня вполне могут быть неточности по датам и персоналиям, прошу это понять.