Еще когда опера находились во Владивостокской таможне, меня несколько раз Мурашко вызывал на заслушивание с делами оперативного учета, устраивая головомойки по поводу ведения дел. И ставил в пример оперов ДВОТ с их делами. Но тогда у меня не было допуска к оперативным материалам ДВОТа. Не знаю даже, как я смог сдержаться, чтобы не сказать генералу:
— Сергей Николаевич, а за что меня вы так жестоко сношали? Вы материалы своих подчиненных, вообще, видели?
Закономерно, что после увольнения Мурашко, когда начали меняться начальники ДВОТ, руководство оперативно-розыскными подразделениями стало комплектоваться из бывших оперативников Владивостокской таможни, бывших моих подчиненных. Это показатель.
Докладываю ему результаты изучения оперативных материалов:
— ОБТП на МТ — 0. Никаких перспектив я там и на следующее полугодие не вижу, хотя на них почти полностью задействованы силы и средства оперативно-технического и оперативно-поискового отделов, а остальные подразделения в этом плане обделены, обслуживаются по остаточному принципу. Я бы ОБТП на МТ сейчас полностью обрезал все прослушиваемые телефоны, забрал бы у них всю наружку, они никаких других ОРМ почти не проводят, а прослушка там месяцами не даёт никаких результатов. И половину, в лучшем случае, их оперативных материалов нужно уже прекращать неподтверждением…
А ОБТП на МТ — карманный и любимый отдел В. Г. Рябова, он был его начальником, этот отдел постоянно ставил всем в пример. Генерал мои слова проглотил с видом человека, хлебнувшего серной кислоты.
— ОБООВК (отдел по борьбе с особо опасными видами контрабанды) даст 2 дела. Александр Васильевич Орлов (его начальник) упирается, одно не хочет торопиться возбуждать, надеется дотянуть его до возбуждения на группу лиц, но лучше сначала возбудить по факту, а потом уйти на группу. Я буду его убеждать. ОБКН — 0. ОБЭТП — 0. Вы, наверно, и сами знаете, что отдел на ладан дышит.
— Да, знаю. Нужно его усилить парой человек из ОРО-2. Кого посоветуешь?
— Диму Золотарева и Лукьянова.
— Лукьянов — это у которого «Патрол» круче моего служебного? Он же взяточник.
— Лукьянову машину дядька на свадьбу подарил, а взяточники чаще на корытах ездят, маскируются. Я тоже взяточник. Ваш Сазонов, которого вы мне в начальники ОРО дали, как напьется крепкого кофе, так бегает по ДВОТу и орет, что Балаев взяточник и коррупционер. И в ОРО-2 пока 7 дел можно возбудить в течение недели, есть перспективы еще на 4 дела, но это не стопроцентно.
— Т. е., можно надеяться на 13 дел, из них 11 — ОРО-2?
— Да.
— Во всем ДВОТе только бывшие твои работают? А остальные чем занимаются?
Я не стал ничего на это отвечать. Попросил:
— И мне нужно, чтобы дознаватели выполняли мои указания. Еще лучше, командируйте в ДВОТ пару дознавателей из Владивостокской таможни, пусть они сидят во Владивостокской таможне, но ведут дела ДВОТ на время командирования.
— Будет. Еще что-нибудь?
— Пока всё. Разрешите идти?…
Через несколько дней на утреннем совещании я доложил, что собираюсь ехать к прокурору, оговорю заранее возбуждение уголовных дел. Мурашко начал кипятиться:
— Причем здесь прокурор? Он какое к этому отношение имеет?
В то время прокуроры уже были лишены права согласовывать возбуждение уголовных дел, но получили право отменять постановления о возбуждении.
— Нужно заранее оговорить с ним, чтобы не посыпались на нас отмены.
— Пусть едут Дмитрий Михайлович Полулях и Шевелев. Ты с ними. Проведите рабочую встречу под протокол. У нас два представления из прокуратуры еще не рассмотрены, они незаконны, объясните это прокурору.
Д. М. Полулях — заместитель начальника ДВОТ по организации дознания и таможенных расследований. Я писал про Шевелева в предыдущих частях. Полулях — примерно такое же чудо.
Поехали в прокуратуру на двух машинах. Эта парочка на своей. Я — на своей.
Я уже не помню, по какому поводу ДВОТ получил от прокурора представления, но на совещании эта парочка обильно цитировала по памяти УК и УПК, а прокурор смотрел на них удивленными глазами:
— А зачем вы мне УПК рассказываете? Рассматривайте у себя представления, направляйте мне ответы.
Совещание этими словами транспортного прокурора и закончилось. Разъехались. Я крутанулся на своей машине по улице и вернулся в прокуратуру.