Такая же история с немецкими успехами в уничтожении наших танков. Только без штурмана.
Я на военной кафедре изучал и учился стрелять из противотанковой пушки МТ-12 «Рапира». Пушка великолепная. Несмотря на калибр в 100 мм — компактная, не тяжелая. Стоит только под колеса выкопать ямки глубиной по ось, закатить в них орудие — всё, огневая позиция, считай, готова, на поле, покрытой травой до колена, уже с 300 метров пушку незаметно. И что немаловажно, МТ-12 гладкоствольная. Т. е., на дистанции прямого выстрела это очень точное орудие.
Так вот, стрельба из противотанкового орудия по условиям гораздо проще, чем стрельба из танковой пушки. Ты не в тесной башне, у тебя обзор неограничен, ты не только цель лучше видишь, тебе легче определять все характеристики цели, ее размеры, скорость и направление движения, в башне танка ты не чувствуешь ветер, в поле ты с направлением и скоростью ветра легче определишься… Да что там сравнивать?!
Но даже из МТ-12 попасть в неподвижную мишень, имеющую габариты танка с расстояния в 1 км — совсем непростая задача. На упражнение три выстрела даётся. 2 км — это уже совсем сложно.
А в полку я служил командиром противотанковой батареи. На вооружении батареи были пушки БС-3. Они хоть и образца 1943 года, но модернизированные, и прицелы новые к ним были. Не те, что в войну. Эта дура более громоздкая, чем МТ-12. Тяжелее заметно. Но тоже пушка отличная. Только она — нарезная. Т. е., менее точная. При выстреле из нарезного орудия снаряд выходит из ствола с вращением по оси, он отклоняется в сторону вращения и особенно заметно отклоняется при боковом ветре. Это требует введения дополнительных поправок при стрельбе. Из такой пушки попасть в мишень на расстоянии 1 км уже гораздо труднее, особенно в ветреную погоду. Пристрелка более серьезная требуется.
Стрелял я и из танковой пушки. Танк Т-90. Пушка отличная. Для стрельбы дураком, электроника за тебя почти всё делает. Делает-то она делает, но без пристрелки даже из нее попасть в мишень на расстоянии 1 км — удача.
Если вы смотрели по телевизору «танковый биатлон» соревнования танкистов, то видели, что почти все экипажи поражают мишени после пристрелки. Так это полигонные условия, идеальные для стрельбы.
Проблема пристрелки бронебойным снарядом в том, что этот снаряд не даёт разрыва. Пристреляться осколочно-фугасным — как два пальца об асфальт. Ты видишь разрыв. Бронебойным — командиру орудия или танка нужно не упустить момент подлета снаряда к цели и увидеть сам летящий снаряд, насколько он отклонился от цели. Вот это ребята даже на полигоне задача не совсем простая.
А теперь представьте поле под Прохоровкой, идет несколько десятков танков по сухой степи, в облаке пыли…
Читаешь мемуары немецких танкистов и артиллеристов… Они в них ничего не пишут об условиях стрельбы! Такое впечатление, что воюют на безветренном, беспыльно-дымном полигоне при постоянной температуре воздуха, расстреливая неподвижные цели, определив до них расстояние с помощью лазерного дальномера. Нет в мемуарах немецких танкистов и артиллеристов собственно артиллерийской составляющей…
…Зато в этих мемуарах чрезвычайно много… вызывающего вопросов. Один из самых известных немецких танкистов — Отто Кариус, оставивший воспоминания «„Тигры“ в грязи». Герой Третьего Рейха. Лично Гиммлер его награждал, хотя Кариус служил не в СС, а в вермахте.
Такое впечатление из его мемуаров, что он даже в старости, когда их сочинял, при одном воспоминании о русских танках бежал в ватерклозет. Начал войну Кариус заряжающим на танке чешского производства. Уже через две фронтовых недели лишился зубов. В их танк прилетел «привет» из «сорокапятки», стрелку радисту оторвало анатомические конечности, почти все члены экипажа получили ранения. Танк, как я понял, был надежно уконтрапуплен.
Дальше Кариус описывает впечатления от наших Т-34, которых называет «монстрами». Вообще все фрицы их часто так и характеризуют — монстры. Да еще в начале 41-го года, оказывается, эти монстры у русских были во множестве. Это называется страхом. Довольно компактный в размерах Т-34, по габаритам уступающий не только немецкому Т-4, но и Т-3, в глазах немецкого танкиста — монстр. Еще и двоилось-троилось в глазах, немногочисленные «тридцатьчетверки» представлялись целыми армадами.