Игорь здесь совсем не причем.
Глава 11
На следующий день я едва дождалась окончания первого урока. Уточнив расписание, я помчалась на первый этаж, где у 11 «А» проходила сдвоенная физкультура. Там в самом разгаре был баскетбольный матч. На скамейке сидели двое. Рита что-то остервенело печатала на ноутбуке, а Витя Панкратенко вяло массировал коленку. Увидев меня, он скорчил такую физиономию, словно у него как минимум перелом ноги. Но он зря старался. Сегодня мне не было до его уловок никакого дела.
Я внимательно оглядела спортзал и застыла на месте. Среди игроков в глаза бросался высокий стройный Тимофей. Он бегал и прыгал с поразительной легкостью, как будто и не было вчера никакой драки.
— Пришли проведать своих архаровцев? — гаркнула физкультурная бабулька у меня над ухом. — Правильно. Глаз да глаз за ними.
Я вежливо улыбнулась.
— Галина Юрьевна, может, не нужно заставлять их играть на перемене?
— Что им сделается? — искренне удивилась она. — Пусть играют.
— Никольскому точно надо отдохнуть.
Я не понимала, как она могла допустить его к уроку.
— Вы прямо как курица-наседка, — хохотнула бабулька. — На них воду возить можно, а вы с ними как с маленькими.
— Мне кажется, Никольскому нельзя играть. Ему может стать плохо, — твердо сказала я. — Или вам нужны проблемы?
Физкультурная бабулька нахмурилась, подняла к губам свисток, висевший на груди, свистнула и гаркнула во все горло:
— Никольский, сюда!
Тимофей обернулся и неспеша пошел к нам.
— Здрасьте, Дарья Дмитриевна.
— Никольский, твой классный руководитель думает, что ты плохо себя чувствуешь, — ехидно пробормотала физкультурница.
— Почему? — Тимофей наигранно поднял вверх брови, но в его черных глазах было не удивление, а насмешка.
— Откуда я знаю? — рявкнула она.
Я не могла отвести взгляд от лица Тимофея. На нем не было ни раны, ни царапины, ни кровоподтека, ни синяка. Вчера я боялась, что ему придется зашивать бровь. Сегодня у него не было не только шва, но и крошечного следа. Искусный грим? Но нкакой грим не мог замазать синяки и ссадины настолько хорошо. Кожа Тимофея была безупречна. Нигде ни пятнышка, ни прыщика и уж тем более ни синяка, ни рваной раны.
— Я в полном порядке, — проговорил Тимофей и, раскинув руки в стороны, медленно повернулся на месте, демонстрируя себя. — Что скажете?
— Не выпендривайся, — сурово оборвала его бабулька, и я была ей благодарна за это. Но тут она заорала так, что я чуть не оглохла.
— Громов, ты чего с мячом делаешь? Ты окно хочешь разбить?
Она рванула в самую гущу игроков, и мы с Тимофеем остались одни. Он молчал и смотрел на меня так, что я чувствовала, как краснею до кончиков волос.
— Я просто хотела узнать, как ты себя чувствуешь… после вчерашней драки, — пробормотала я, запинаясь на каждом слове.
Тимофей закатил глаза.
— Это разве драка была… Так, помахали кулаками немножко. Но… — Голос его дрогнул и стал нежным, вкрадчивым. — Спасибо за заботу. Очень приятно.
— Зато мне неприятно, — отрезала я. — Я думала, тебя с проломленной башкой на скорой увезли, а у тебя все в порядке.
Я замолчала, не зная, как выразить свое негодование и удивление.
— Извините. — Тимофей прижал руки к груди. — Если вы хотите видеть меня с проломленной башкой, я сегодня же спрыгну с крыши школы.
— Хватит придуриваться, — прошипела я, окончательно теряя контроль над собой. — Я всю ночь не спала, все думала, как ты, что с тобой, жив ты или нет…
— Я потрясен, — проговорил Тимофей. — Всю ночь?
Мне захотелось его ударить. Но на нас уже и без того поглядывали ребята. Я сжала кулаки и сдержалась.
— А с тобой все в полном порядке… — продолжала я, игнорируя его горящие взгляды. — Ни царапинки, ни синяка. Денис тебе глаз вчера подбил.
— Подбил, — кивнул Тимофей мрачно и обернулся на Дениса, который как раз в этот момент кидал мяч в корзину и успешно делал вид, что его больше ничего не интересует. — Кулачищи у него здоровые. Но со мной просто так не справиться. Я тоже парень крепкий.
Он засучил рукав футболки и протянул мне правую руку, широкую, с белой, нежной как у девушки кожей. Перед моим мысленным взором отчетливо встала вчерашняя драка. Денис с силой толкнул его, и Тимофей налетел на колонну… ударился рукой… рубашка порвалась, брызнула кровь… После такого должен был остаться след. Хоть какой-то!
Я схватила руку Тимофея — она оказалась очень горячей на ощупь — и провела пальцами по коже. Ни бугорка, ни вмятины.