Девушки заводят блоги и пишут об испытании, которое им предстоит.
Обе гибнут, после чего блоги исчезают с ресурса.
Этого было катастрофически мало, и в то же время для меня этого было достаточно. И Рита, и Алина были убиты, причем в обоих случаях смерть была таинственным образом связана с их блогами. Блоги — вот где спрятан ключ. Если бы я могла прочитать их блоги… Но я не могла.
Я провела бессонную ночь, пытаясь объяснить необъяснимое и выстраивая теории одну безумнее другой. Утром я встала с дикой головной болью и твердой решимостью разобраться во всем. Чего бы мне это ни стоило.
В школе на доске объявлений напротив входной двери висели черные траурные ленты и большой портрет Риты, а рядом короткое сообщение о том, что в знак скорби школа отказывается от участия в конкурсе. Это было правильно. Невозможно было представить себе, как в актовом зале сегодня будут устраивать торжественное открытие с цветами и музыкой.
На всю школу словно набросили черное покрывало. Никто не бегал по коридорам, не хохотал, не разговаривал громко. Школьники и учителя ходили группками, перешептывались и переглядывались, и даже шальные пятиклашки не носились сломя голову. По крайней мере, так казалось мне, потому что куда бы я ни пошла, меня всюду сопровождали шепоток и настороженные взгляды. Всем не терпелось услышать в подробностях, что произошло в субботу, вот только я не горела желанием рассказывать. Я нарочно отсиживалась в своем кабинете, старалась меньше ходить по коридорам и не заглядывала в учительскую.
Один раз мне все-таки пришлось зайти туда за журналом. Как только я вошла, разговоры тотчас смолкли, а головы повернулись в мою сторону. Я чуть было не выскочила обратно в коридор, но географичка схватила меня за руку и вытащила на середину комнаты.
— Дашенька, наконец то. Разве можно отсиживаться в одиночестве в такое время? Так можно себе навредить. Мы уже думали идти вас искать… — Она пристально разглядывала меня и качала головой. — Какой ужас. Не дай Бог пережить такое… Мы так вам сочувствуем…
Я огляделась. Что-то особого сочувствия я не заметила, одно жадное любопытство и желание приобщиться к скандальной истории.
— Рассказывайте, как все было. — Географичка довела меня до дивана и с силой усадила на него. — Правда, что вы нашли тело?
Я нехотя кивнула. Вокруг сразу зажужжали:
— Страх какой…
— Что творится…
— Уже в школе…
Я с тоской посмотрела на дверь. Спасение было близко, но невозможно.
— Даша, а как она выглядела?
— Вы что-нибудь слышали?
— Полиция быстро приехала?
— Что они говорят?
— Где был охранник, хотела бы я знать…
— Оставьте ее в покое! — повелительно крикнул Игорь, и противное жужжание тут же стихло.
— Даше и без ваших вопросов тяжело, — продолжал он сурово. — Посмотрите на нее. Если хотите сплетничать, сплетничайте. Но Дашу не впутывайте.
Все потеряли дар речи. Мягкий и неприметный информатик, которого опекали всем женским коллективом, вдруг показал зубы, и это привело всех в ступор.
— Даше нужно прийти в себя, — сказал он и протянул мне руку. — Мы должны поддержать ее, а не допрашивать.
Он помог мне встать и, не выпуская моей руки, повел меня к выходу. Все молчали, а я физически ощущала, как крутятся шестеренки в головах и какие выводы делаются.
— Всем доброго дня, — сказал невозмутимо Игорь и вывел меня из учительской.
За дверью оживленно заговорили. Вмешательство Игоря наверняка дало местным сплетницам больше пищи для разговоров, чем смерть Риты.
— Теперь они целый год будут нас обсуждать, — сказала я.
— Надо было поставить их на место, — буркнул Игорь. — Достали.
Мы молча пошли по коридору.
— Даш, если тебе что-то будет нужно, я рядом, — сказал он у дверей моего кабинета, и у меня вдруг стало необычайно тепло на сердце.
Но стоило мне только войти в класс, и от этого приятного чувства не осталось и следа. Я совсем забыла, что сейчас урок у 11 «А».
Они были очень тихи сегодня. Я не знала, когда они услышали о смерти Риты; некоторые, возможно, только сегодня. Но они все были в курсе. По лицу Лизы Нуриевой текли слезы, размазывая тушь. Красные воспаленные глаза были и у Насти Абрамовой, и у Кати Марцевой, даже у кое-кого из мальчишек. Никита отложил свой планшет, Антон утратил мечтательный вид. Прическа Ани Финниковой впервые на моей памяти была в беспорядке. Денис сидел бледный как мел.