У меня самой в присутствии Майка все получалось намного лучше. Обычно мне не хватало простых слов, чтобы объяснить сложные темы. Я сбивалась на трудные лингвистические понятия и только всех запутывала. Но сегодня слова находились сами собой, и даже у отстающих был не такой удивленный и непонимающий вид как обычно. Я чувствовала одобрение Майка. Он смотрел на меня с улыбкой и однажды поднял большие пальцы вверх.
Его появление не прошло незамеченным и для учителей. Когда я спустилась в учительскую, меня встретили градом вопросов.
— Дашенька, что это за молодой человек, с которым вы сегодня шли на работу?
— Симпатичный такой…
— Он наш коллега?
— Он не хочет поработать в школе?
— Кажется, вчера я его тоже здесь видела.
В другое время такие вопросы только бы взбесили меня. Но сегодня я была в слишком хорошем настроении, чтобы злиться. Сегодня эти вопросы были мне даже приятны. Я объяснила, что это мой друг, который полгода жил в Америке и с которым, как мне кажется, школьникам будет полезно пообщаться. Но мой ответ никого не обманул.
— Очень привлекательный юноша, — сказала Елена Николаевна, а ее ехидная близняшка добавила себе под нос:
— Вы прямо роковая женщина…
Но даже это не могло меня расстроить. Со мной был Майк. Какое мне дело до всех ехидных сплетниц мира?
Но испортить мне настроение — то, чего не смогла добиться Светлана Николаевна — сумел сделать другой человек. Когда я поднялась на пятый этаж с журналом и приятным головокружением после комплиментов в адрес Майка, я увидела, что он стоит в коридоре и разговаривает с Игорем. Разговаривает как старый приятель, мирно и заинтересованно. Мои ноги стали ватными, а в груди закололо от неприятного предчувствия.
Я забыла про Игоря. Я была так счастлива после возвращения Майка, что совсем про него забыла.
Я быстро подошла к ним и, не говоря ни слова, схватила Майка за руку и затащила в свой кабинет.
— Ты чего? — возмутился он. — Что о тебе человек подумает?
— Мне плевать, что он подумает! — выпалила я. — Я не хочу, чтобы ты с ним общался. Он ужасный.
— Я так понимаю, весь его ужас в том, что он кое в чем с тобой не согласен, — спокойно сказал Майк.
— Кое в чем? — вспыхнула я. — Этот сайт опасен, а Игорь из-за своего глупого тщеславия отказывается это признать!
— Это не глупое тщеславие. Он создал невероятную вещь. Естественно, что он ею гордится.
— Еще скажи, что ему надо выдать Нобелевку! — фыркнула я.
— Может быть.
— Еще скажи, что он гений!
— Гений, — твердо сказал Майк. — Я на пару секунд заглянул в код…
Меня прошиб холодный пот. Майк, мой Майк никогда бы не стал восхищаться таким человеком.
Видимо, ужас отразился на моем лице, потому что Майк встревоженно посмотрел на меня.
— Раз тебе это неприятно, я больше не буду с ним общаться. — Он обнял меня и уткнулся носом в мои волосы. — Кому все это нужно. Пусть он делает, что хочет. Я буду просто жить.
Незаметно для меня наступили каникулы. Стояла теплая погода, и Майк каждый день заходил за мной после школы. Мы бродили по улицам до вечера и приносили домой охапки ярких сухих листьев, которые я потом обнаруживала в самых неожиданных местах — в стаканчике с зубными щетками, в ящике с нижним бельем, под тарелкой с завтраком. Майк нашел работу на неполный день и писал программы для какого-то банка. Работал он немного и когда я была в школе, и это было замечательно. Я ни секунды не желала делить Майка с миром.
Это была самая чудесная неделя в моей жизни. Все, что волновало меня совсем недавно, потеряло значение. Мила, единственная, из-за кого я волновалась, пошла на поправку. К огорчению деда Семена она не помнила, что с ней произошло в субботу вечером. Что касается остальных — блоги, Игорь, Александра, Кирюхин — иногда я смутно вспоминала об их существовании, но с таким чувством, будто я не была лично с ними знакома, а вычитала о них в какой-то книжке.
Однажды мы столкнулись в подъезде с Денисом. Его побледневшее осунувшееся лицо резануло меня по сердцу. Он едва что-то буркнул в ответ на мой привет и стал быстрее подниматься по лестнице.
— Твой ученик? — спросил Майк с любопытством. — Суровый парень. Хотя я в его возрасте, наверное, был таким же.
Не был, возразила я про себя. Зато сейчас у вас гораздо больше общего, чем ты думаешь.