— Мосол, иди жри свою плесень и отстань от меня.
— Я уже все съел, хе-хе!
7
Рыжий не очень уверенно пнул Гальюна ногой под зад и предложил помериться силами. Гальюн отряхнул штаны и сказал, что вполне верит в физическое превосходство Рыжего над собой и не видит никакого смысла в том, чтобы попусту утруждать почти еще детский организм чрезмерными нагрузками. Рыжий полностью согласился с Гальюном и, в полной мере обретя уверенность, дружелюбно сказал:
— Гальюн, а что это такое у тебя весит на животе? Ты, наверно, неудачно высморкался?
Гальюн растерянно наклонил голову, выискивая возможное безобразие на своей рубахе, а Рыжий взял между указательным и средним пальцем хлюпающий нос Гальюна, сильно сжал его и стал выворачивать в разные стороны, надеясь получить большую, красивую сливу на радость окружающим. Гальюн стал извиваться и визжать, потом, вдруг, ухватил остренькими зубами мизинец Рыжего, и Рыжий тоже стал извиваться и визжать. Гальюн с Рыжим, наверно, долго бы еще забавляли публику, но Прокл дал Рыжему крепкий подзатыльник, обнял Гальюна за плечи и, что-то тихо ему нашептывая на ушко, повел в сторону своих нар для выяснения вопросов, входящих в круг их общих интересов. Близкий друг Прокла Тироль повернулся к Мальчику и, не смахивая с длинных ресниц голубых глаз переизбыток влаги, спросил:
— Что же это такое делается, Мальчик?
— Не переживай, Тироль, найдешь себе товарища еще лучше.
— Я не хочу лучше.
— Тогда скажи Джиму, что со стороны Прокла несколько неэтично беседовать на нарах с неполовозрелым Гальюном.
Тироль в задумчивости пощипал мочку своего уха, потом подошел к лежащему на нарах Джиму и вежливо подергал его за рукав:
— Джим, Прокл совсем не прав — Гальюн еще маленький, ему нельзя общаться с Проклом.
— Раз сюда перевели, значит нормальный.
— Нет, Джим, он это… Слушай, Джим, может быть, тебе самому забрать Гальюна к себе? Чего это Прокл должен первым знакомиться с ним — ты вон кто, а он всего лишь вон кто! У тебя же нет сейчас хорошего товарища, а?
Джим невольно поднял голову и посмотрел на Мальчика, разговаривающего со Шрамом. Тироль перехватил взгляд Джима и снова потеребил мочку уха:
— А… Ну тут, конечно, как хочешь, но Гальюн тоже ничего, да и Мальчик слишком каприз…
Джим неожиданно покраснел, шарахнул огромным кулаком по лбу Тироля и отвернулся к стене.
8
Тироль обходил каждого и предлагал потрогать круглую шишку посередине лба. Обитатели восьмой камеры крепкими пальцами мяли лоб Тироля, Тироль морщился, но терпел, потому что справедливо считал, что исключительности всеобщего внимания всегда сопутствуют какие-нибудь маленькие неприятности.
— Смотри, Шрам, как Джим мне врезал.
— Да, впечатляет.
— А ты, Мальчик, не тяни свою руку — это все из-за тебя.
— Зря сердишься, Тироль. Этот шарик на пологом склоне твоего лба очень интригует, и, я думаю, теперь ты запросто вернешь себе расположение Прокла — посмотри какая ординарная внешность у Гальюна, а представляешь, что будет, когда кровь из шишки переместится под твои голубые глазки, и как они будут смотреться на темно-синем с желтым переливом фоне — у Гальюна нет шансов.
— Ничего, Мальчик, придет и мой черед хихикать.
— Конечно, придет.
Тироль толкнул плечом Мальчика, и не очень уверенно пошел к нарам Прокла, где тихонько кашлянул в кулачок:
— Прокл, смотри что у меня на лбу.
— Пошел ты!
— Прокл, у меня шишка даже больше, чем была у Бублика в прошлый раз, когда ему Юрик подножку поставил, и он с разбега врезался в стол, хочешь посмотреть?
— Пошел ты!
— Это меня Джим ударил из-за Мальчика, тебе меня не жалко?
— Пошел ты!
— Ну, Гальюн, маленький мерзавец, — я тебе еще устрою сладкую жизнь, узнаешь кто такой Тироль!
— Тронешь — голову откручу!
— Тогда не буду устраивать сладкую жизнь — пусть делает, что хочет. Только, Прокл, он не будет тебя любить как я.
— Пошел ты!
9
Камера ожидала. Никто особенно не выказывал свое нетерпение, люди ходили в разные стороны, разговаривали, играли, шутили и смеялись, изредка кто-нибудь мимолетно скользил деланно равнодушным взглядом по могучей спине Джима и опять пускался в пустые разговоры — а Джим все лежал и лежал.
10
Мальчик и Рыжий незаметно привязали к хлястику рубахи опять задремавшего Дрыля длинную нитку, протянули ее к отхожему месту и зацепили за рычаг смывного бочка.
— Давай, Рыжий, позови его.
— Если я позову — он заподозрит, лучше ты позови.
— Хорошо, подождем, когда он сам встанет.
— Да он до приема пищи не встанет.
— Ничего, естественность превыше всего.
11
На нарах Прокла глухо вскрикнул Гальюн.
12
Луст хлопнул по плечу Тироля и сочувственно расхохотался ему в лицо.
13
Чака надулся, когда Карасик, отстранив его липкую руку, поднял левую бровь, поджал в игривой улыбке губы и, манерно вихляясь, пошел к Тиролю.
14
Спица резко выбросил руку и поймал за шею проходившего Рыжего:
— Говоришь, Рыжий, мне не спится? Ты прав, мне в самом деле не спится, может быть, ты мне поможешь?
Рыжий попытался укусить Спицу, но Спица ловко отдернул левую руку, а правой больно сдавил шею Рыжему и толкнул от себя:
— Мое предложение снимается, Рыжий, — из твоих ушей дурно пахнет.
Рыжий отбежал на безопасное расстояние и, потирая шею, крикнул:
— Сам ты вонючка!
15
Мосол не уступил дорогу Колпаку, Колпак по инерции ткнулся головой в плечо Мосла и в недоумении уперся в него мутным взглядом.
— Куда прешь, Колпак?! Не видишь кто идет?!
Колпак сказал: “Ы-ы…”, мелкими шажками обошел Мосла и зашаркал дальше, кивая головой в такт левого шага.
16
Камера затихла. Джим сел, свесил с нар ногу и стал следить за тем, как она покачивается, вместе с Джимом за амплитудой его розовой пятки следила вся камера. От тишины проснулся Дрыль и попытался тихонько, крадучись встать с лавки, но нитка, привязанная к его хлястику, натянулась, смывной бочек захрипел, потом заурчал и с шумом выпустил воду. Все вздрогнули, Рыжий прыснул, а Дрыль от изумления развернулся и еще раз спустил воду.
— Ты что, Дрыль, с ума сошел?
— Джим, это не я…
Со своего места загоготал Луст, вслед за ним тоненько залились Бублик с Хромым, а их в свою очередь басовито поддержали Подрез, Зуб и Брондз, потом развеселились и остальные камерники. Джим тоже немного поухмылялся, но быстро опять насупился и тихо позвал:
— Спица.
Спица медленно подошел к Джиму и встал напротив в меру уважительно и в меру не уважительно. Все сразу же переключились с неуклюже отрывающего нитку от своего хлястика Дрыля на Спицу и Джима.
— Спица, ты на каком месте был в девятой камере?
— На пятых нарах справа.
— Значит Юрик или Жмых?
Спица пожал плечами, Жмых покрутил головой в разные стороны, разминая затекшую шею, а Юрик ощупал языком все целые зубы.
Джим бросил в рот кусок сухаря и, размачивая его у правой щеки, сказал:
— По моему тебе, Спица, лучше всего подойдет место Шрама.
Камера удивилась, но не очень. Жмых перестал смотреть на Спицу исподлобья, Юрик недоверчиво продолжал анализировать кончиком языка свои зубы, Мальчик присел рядом со Шрамом, Шрам повернулся к Мальчику и усмехнулся: