- На предмет?..
На этот раз ответил Жданов. Едва заметно пожав плечами, он сказал:
- На случай чрезвычайных обстоятельств, Георгий Константинович! Враг, как известно, у ворот города.
- Вот именно, Андрей Александрович, - медленно, взвешивая каждое слово, произнес Жуков. - Предлагаю вопрос с повестки дня снять, заседание Военного совета пока прервать. Мне необходимо более детально ознакомиться с обстановкой. - И добавил, как бы выполняя необходимую формальность: - Не возражаете, Андрей Александрович?
Жданов молча кивнул.
- Приглашенные товарищи свободны, - объявил Жуков. - Членов Военного совета и начальника управления связи прошу остаться. Командующим родами войск быть на своих местах, скоро буду вызывать. Все.
Когда дверь за последним из покинувших комнату закрылась, Жуков обратился к начальнику штаба:
- Где оперативная и разведывательная карты?
Полковник Городецкий вскочил с места. Пожалуй, из всех присутствующих здесь руководителей Городецкий чувствовал себя наименее уверенно: за последние недели он был третьим по счету командиром, исполнявшим обязанности начальника штаба.
Торопливо раздвинув лежащие на столе карты, Городецкий нашел нужные и положил перед Жуковым.
Генерал склонился над ними, всматриваясь в изогнутые, жирно прочерченные синие стрелы, показывающие направление начавшегося позавчера наступления немцев в районе Колпина. Другие, нанесенные только что, перед началом заседания, отметки свидетельствовали о том, что на юго-западе от города противник находится уже в Красном Селе и ведет бои за Урицк и поселок Володарский - фактически в предместьях Ленинграда.
Наконец Жуков поднял голову, выпрямился и, обращаясь к молча сидевшему Ворошилову, сказал:
- У нас, Климент Ефремович, нет времени на излишние формальности. Военный совет налицо. Давайте закончим.
С этими словами он взял один из лежащих на столе карандашей и размашисто написал на углах оперативной и разведывательной карт; "Командование фронтом принял". Поставил дату, подписался и подвинул карты Ворошилову.
Какое-то мгновение маршал смотрел на карты, казалось не понимая, что от него требуется, затем взял карандаш и поспешно, с чрезмерным нажимом написал: "Командование фронтом сдал. К.Ворошилов".
- Если члены Военного совета согласны, - сказал Жуков, обращаясь к Жданову, - мы продолжим заседание... - он взглянул на часы, - скажем, в двадцать три ноль-ноль.
- Но, товарищ командующий, - неуверенно произнес Городецкий, положение крайне напряженное. По только что полученным данным, противник пытается прорваться в Стрельну. Не будет ли правильнее немедленно разъехаться по частям?..
- Когда надо будет - поедем, - оборвал его Жуков, - а пока метание по армиям и частям прекратить!
Затем обвел взглядом присутствующих и спросил:
- Кто начальник управления связи?
- Я, - ответил, вставая и вытягиваясь, широкоплечий, кряжистый, с седеющими, коротко остриженными волосами военный. - Генерал-майор Ковалев.
- Где переговорный пункт?
- В подвальном помещении, товарищ командующий.
- Ведите.
И первым направился к двери.
В кровопролитных боях Великой Отечественной войны выдвинулась новая плеяда блестящих советских полководцев. Это произошло не сразу. Имена, которые в ходе войны приобрели всемирную славу, в первые дни, недели и даже месяцы великой битвы были известны лишь относительно узкому кругу руководящих деятелей Ставки и Генерального штаба.
Происходил вначале незаметный процесс смены военных поколений. В первый период Отечественной войны многие решающие, ключевые посты в Красной Армии занимали полководцы времен гражданской войны. Но в ходе сражений становилось ясно, что не они, обладатели заслуженно громких боевых имен, поведут армию в долгожданное, решающее наступление.
В огне битвы выковывались новые командные кадры. Пока еще будущие маршалы воевали во главе бригад, дивизий, корпусов. Еще отступали вместе со своими частями, руководя обороной со своих КП, нередко выдвинутых чуть ли не в боевые порядки ведущих тяжелые бои войск. Под их командованием советские бойцы рвали удавные кольца окружений, учились не бояться мчащихся прямо на окоп танков, не впадать в панику, обнаружив у себя в тылу вражеский десант, учились контратаковать, отбивая захваченные врагом населенные пункты, обозначенные лишь на крупномасштабных картах.
Это были люди и молодые и средних лет, некоторым из них довелось участвовать в первой мировой и гражданской войнах, но как военачальники большого масштаба, как стратеги и тактики, как военные мыслители и мастера ведения современного боя они сформировались именно в ходе этой, ни с какой другой в истории войн не сравнимой гигантской битвы.
Всех их отличали большой полководческий талант, современный уровень военного мышления и личная смелость, всех их воспитала партия коммунистов, верными сынами которой они являлись.
И среди этих военачальников раньше других выдвинулся Георгий Константинович Жуков. Он начал свой боевой путь рядовым кавалеристом еще во время первой мировой войны, участвовал в войне" гражданской, а затем отличился в боях на Халхин-Голе и, пожалуй, одним из первых представителей новых командных кадров привлек к себе поощрительное внимание Сталина. В самый канун войны он занимал высокую должность начальника Генерального штаба Красной Армии.
Поэтому не случайно, что, когда положение Ленинграда стало в сентябре 1941 года катастрофическим, Сталин, который так недавно проявил к Жукову явную несправедливость, сняв его с поста начальника Генерального штаба и направив на Резервный фронт, вызвал генерала в Москву и приказал ему вступить в командование Ленинградским фронтом.
Думал ли Сталин о том, что принимает это решение слишком поздно? Верил ли, что войскам под командованием Жукова удастся остановить врага, находящегося уже близ ленинградских окраин?..
Так или иначе, приказывая Жукову срочно вылететь в Ленинград, он сказал с горечью:
- Ленинград в крайне тяжелом положении. Или сумеете остановить врага, или погибнете вместе с другими. Третьего не дано.
По широкому коридору Смольного начальник управления связи фронта шагал впереди, указывая дорогу идущим несколько поодаль Жукову и Ворошилову.