Потрясающая картина: тысячи людей с тысячами узелков – у кого-то на плечах, у кого-то на руках, у кого-то на ручных тележках – движутся непрерывным потоком. Вот мальчик 13–14 лет, с котомкой за плечами, набитой картошкой и капустой, бодро шествует рядом со взрослыми и без тени смущения напевает себе под нос: «Мать в доме победу кует, а я на войну собираюсь». Ковыляет старушка, опираясь на дубинку, и тащит, родимая, кочан капусты. И жалко и стыдно за такое поспешное отступление. Бедные мужественные ленинградцы. Ни тени отчаяния. О, многострадальный русский народ. На протяжении всей своей истории несет тяжкие испытания. <…>
Хлебный паек урезан уже вдвое для рабочих и втрое для служащих и иждивенцев. И надо думать, что еще более сократится. Самые суровые испытания еще впереди. Бомбежки, голод и канонада, так треплющая нервы [А. К-в].
18 сентября 1941 года
Завод обладает большими возможностями по освоению новых изделий. Много можно сэкономить дорогих материалов. Никто здесь по-настоящему не занимался этими вопросами. Цеха завалены браком. Побил рекорд четвертый цех. В цехе нет свободных мест для годной продукции из-за залежей брака. Объявил беспощадную войну браку и захламленности: убрать цеха, вычинить все, что можно из брака. Завести строгий учет брака [А. К-й].
Сегодня около полудня снаряды <…> вражеской артиллерии стали рваться в центре города. Несколько снарядов разорвались у Мраморного дворца. Есть убитые и раненые. Бомбоубежище дворца заполнилось народом с улицы. В МПВО немного растерялись, так как никто не научил их защищаться от снарядов. При мне в штаб МПВО музея Ленина звонили из Музея революции и спрашивали, нет ли инструкций на случай артиллерийского обстрела, ибо они не знают, нужно ли при обстрелах дежурить на чердаках или лучше укрыться. Инструкций не оказалось, и мы посоветовали им укрыться и не подвергать людей ненужному риску без особой необходимости.
Вечером поехала домой. Дома мне передали телеграмму от мужа о том, что его взяли в Политуправление и он не вернется. Однако поздно вечером около 11 часов он приехал и до утра пробыл дома. Муж рассказал, что они собирались поехать переночевать в казарме, но затем его группа договорилась провести последнюю ночь дома с родными и завтра в 9 часов быть на Балтийском вокзале. Ему выдали новое обмундирование: сапоги, брюки, гимнастерку, белье. Не дали только шинель, но зато выдали теплый ватник. Пошел он по партийной мобилизации в качестве политбойца, хотя мог бы идти политруком, но дело теперь не в чинах.
Посмотрела я на него в военном обмундировании и сказала:
– Если тебе будет когда-нибудь страшно в бою, то помни, что ты был уже на двух войнах – империалистической и гражданской – и остался жив, то и на третьей войне не погибнешь! Я надеюсь на твою смекалку и опытность.
– Не бойся, – ответил он мне, – я не стану трусом, и раз пошел воевать, то дойду до самого Берлина, и подлым фашистам не будет пощады!
Мне было жаль мужа, жаль наших детей, которые, может быть, никогда не увидят отца, но обоим нам было ясно, что долг коммуниста не только идти на защиту Родины, но быть впереди и служить примером для других. Сознавая это, я не плакала и не жаловалась на судьбу и по-деловому готовилась к отъезду. Натопила ванну, он вымылся и затем собрал вещи. Написал мне доверенность на получение зарплаты. Спать легли поздно. Всю ночь была слышна артиллерийская стрельба [Е. С-ва].
Из документов Городского штаба МПВО: Во время обстрела центральной части города снаряд попал в здание Центрального государственного исторического архива на наб. Красного флота, д. 4. На чердаке возник пожар. Одновременно загорелись круглый зал и третий этаж. Огонь охватил деревянные стеллажи с историческими документами. Учитывая огромную ценность хранящихся документов и то, что здание архива является ценнейшим памятником русской архитектуры, руководство противопожарной службы направило на спасение здания дополнительные силы. На тушении пожара и спасении документов работали подразделения 17-й и 37-й пожарных команд, студенты факультета пожарной обороны ЛИСИ. Рота комсомольско-молодежного противопожарного полка, сотрудники архива и рабочие, ведущие поблизости оборонные работы, выносили архивные документы. Общими усилиями пожар был локализован за два часа и полностью потушен в течение шести часов.