Да, Баки планировал поступить в Вооруженные силы США и сражаться за свою страну, это он дал понять своей невесте Норме Джин с самого начала.
Все ускорилось! Такие уж времена.
На свадьбе отмечено было также, что гости в основном были со стороны жениха. Глейзеры и их многочисленные родственники, люди с широкой костью и добродушными физиономиями, типичные здоровые американцы, все похожие друг на друга, несмотря на разный пол и возраст, разместились на скамьях в маленькой оштукатуренной церкви, куда их загнали на церемонию. По сигналу они дружно поднимутся со скамей и будут изгнаны на улицу. Мужчины принадлежали к Первой Церкви Христа, а потому чувствовали здесь себя как дома и во время брачной церемонии важно кивали.
Со стороны невесты присутствовали лишь ее приемные родители Пириги да два тощих, непохожих друг на друга паренька, названные приемными братьями, а также несколько девочек, подружек Нормы Джин по школе, – все до одной сильно накрашенные. Была здесь и плотная женщина с химической завивкой, в синем саржевом костюме, представившаяся до начала церемонии «доктором» и вдруг начавшая сипло рыдать, когда священник обратился к невесте с вопросом:
– Согласны ли вы, Норма Джин Бейкер, взять в мужья этого мужчину, Бьюкенена Глейзера, и жить с ним в бедности и богатстве, здравии и болезни, пока смерть не разлучит вас? Во имя Отца нашего Господа и Его единственного Сына Иисуса Христа!
И невеста, сглотнув, прошептала:
– О да, сэр.
Дрожащим сиротским голосом. Это на всю жизнь.
Доктор Эдит Миттельштадт подарила новобрачным «фамильный» чайный сервиз из стерлинга: тяжелый чайник в узорах, сливочницу, сахарницу и серебряный же поднос, – впоследствии Баки заложит все это в Санта-Монике за смешные двадцать пять долларов.
При этом ему придется пройти через унизительную процедуру снятия отпечатков пальцев, а Норма Джин, вся малиновая от смущения, будет смотреть на него и хихикать.
Как будто я вор или жулик какой! Черт, как же я зол!
Но где же мать невесты? Почему мать невесты не явилась на свадьбу своей единственной дочери? И где отец? Таких вопросов никто не задавал.
Неужели правда, что мать невесты находится в психиатрической лечебнице штата? Неужели правда, что мать невесты сидит в женской тюрьме? Неужели правда, что мать невесты пыталась убить свою дочь, когда та была маленькой? Неужели правда, что мать невесты наложила на себя руки то ли в тюрьме, то ли в сумасшедшем доме?.. Нет, таких вопросов в этот радостный день никому задавать не хотелось.
Неужели правда, что у бедняжки нет отца? Что никакого Бейкера не существует? Что невеста – незаконнорожденная? Что в ее свидетельстве о рождении записано это проклятье: «ОТЕЦ НЕИЗВЕСТЕН»?
Никто из добрых христиан-американцев не стал задавать этого вопроса в столь радостный и светлый день.
Сам же Баки сказал невесте накануне свадьбы, что тут нечего стыдиться. Да плюнь ты, не бери в голову, радость моя. Никто в семье Глейзер не станет смотреть на человека свысока по не зависящим от него причинам. А если станет, обещаю, тут же получит от меня в нос.
Итак, Норма Джин выросла весьма красивой девушкой, и за ней пришел мужчина.
Любовь с первого взгляда – сокровище всей жизни, но, может, это высказывание не на сто процентов соответствует истине?
Вообще-то, Баки Глейзеру не слишком хотелось встречаться с этой девушкой, Нормой Джин Бейкер. Он видел ее в кинотеатре на бульваре Сепульведа вместе с этой ведьмой Элси Пириг, видел, как они вдвоем поднялись на сцену. Девушка не слишком понравилась разборчивому Баки – мало чем отличается от любой школьной шлюшки плюс еще слишком молоденькая. И он огорчил свою мамашу, удрав из зрительного зала. Он ждал ее на парковке, безмятежно присев на капот автомобиля и покуривая сигаретку, – точь-в-точь персонаж из кино. Бедная миссис Глейзер приковыляла к нему на высоких каблуках и отругала так, словно Баки был не взрослый мужчина двадцати одного года, а двенадцатилетний мальчишка: