– Бьюкенен Глейзер! Да как ты смеешь! Какая грубость! Унизил собственную мать! Что я теперь скажу Элси? Ведь она мне утром позвонит. Мне самой пришлось прятаться, чтобы она меня не увидела! И эта девочка такая милашка!
В отношениях с мамашей Баки придерживался своей методики. Пусть себе сходит с ума, шумит, пыхтит и сморкается, считает, что рано или поздно все равно добьется своего, как большинство женщин семейства Глейзер. Она уже добилась своего со старшим братом Баки и обеими его старшими сестрами, заставила их вступить в брак совсем молодыми. То было мудрое решение, иначе непременно начались бы неприятности; опасность здесь подстерегала и мальчиков и девочек; несчастная Бесс просто из кожи лезла вон, стремясь положить конец постыдной связи Баки с двадцатидевятилетней разведенкой, с которой они работали по ночам на заводе «Локхид». У этой эффектной женщины с жестким красивым лицом был маленький ребенок, и «она подцепила моего мальчика на крючок» – именно так выражалась Бесс, жалуясь на «злодейку» любому, кто соглашался ее выслушать.
Еще в школе Баки встречался со многими девушками, да и сейчас регулярно ходил на «свидания» – в том числе и с дочкой директора похоронного бюро, но Бесс считала, что самая серьезная угроза исходит именно от разведенки.
– Ну чем тебе не понравилась девочка Элси Пириг? Хоть убей, не пойму! Что с ней не так? Элси клянется и божится, что она добрая христианка, не пьет, не курит, все время читает Библию, и по дому все делает, и с мальчиками ведет себя застенчиво, и вообще, Баки, пора бы тебе остепениться. С девушкой, которой можно доверять. А если, не дай бог, уедешь за океан, тебе нужен будет человек, к которому ты захочешь вернуться. Любимая, которая будет писать тебе письма.
Баки не сдержался:
– Черт, да Кармен мне будет писать, мам. Она уже пишет паре других ребят.
Бесс начала плакать. Кармен была та эффектная разведенка, что подцепила Баки на крючок.
Баки расхохотался, потом раскаялся и обнял мать со словами:
– Ну, мам, ты и есть тот человек, к которому я захочу вернуться. Будешь мне писать. На кой шут мне кто-то еще?
Вскоре после этого Баки возмутил целую толпу женщин-родственниц, собравшихся у них в гостиной. Но прежде он услышал, как мать с мученическим видом говорит:
– Мой мальчик заслуживает девственницу, ни больше ни меньше!
Тогда он, прислонившись к дверному косяку, с самым невозмутимым видом и во всеуслышание заявил:
– Какую такую еще девственницу? Как я узнаю, девственница она или нет? Как, интересно, ты узнаешь, а, мам? – И пошел себе дальше, насвистывая.
Нет, Баки Глейзер – это, конечно, нечто! Самый остроумный парень в семье!
Однако это все же произошло. По некой причине Баки согласился на встречу с этой самой Нормой Джин. Проще уж уступить Бесс, чем выслушивать ее бесконечные жалобы и, что еще хуже, все ее вздохи и стоны и ловить на себе укоризненные взгляды. Он знал, что Норма Джин молода, но ему не сказали, что ей всего пятнадцать. Поэтому, увидев ее вблизи, он испытал настоящее потрясение. Она шла к нему нетвердой походкой, словно лунатик, потом остановилась, улыбнулась смущенно и, запинаясь, назвала свое имя. Совсем еще ребенок. Но боже, вы только посмотрите на нее! Вот это фигура! И хотя он собирался позже пошутить, описывая дружкам это так называемое свидание, девушка была настолько привлекательной, что Баки заглянул в будущее и увидел, как будет хвастать Нормой Джин. Показывать приятелям ее снимки. Или, что еще лучше, ее саму, во плоти. Моя новая подружка Норма Джин. Совсем еще молоденькая, но с учетом возраста вполне зрелая.
Баки представил, какое выражение увидит на физиономиях приятелей.
Он водил ее в кино. Водил на танцы. Возил кататься на байдарке, велосипедах, удить рыбу. Его удивило, что, несмотря на скромность, Норма Джин любила выходить в люди. Среди его друзей, все они были ровесниками Баки, сидела тихо и настороженно, вежливо улыбалась их шуткам и дураковалянию, и ясно было как день, что такие красавицы, как Норма Джин, бывают только в кино. Личико сердечком, вдовий мыс, каштановые кудряшки до плеч, умение с лоском носить тесные свитеры, юбки и клетчатые брюки – теперь женщинам дозволялось носить брюки в общественных местах.
Сексуальная, ну прямо как Рита Хейворт! Причем из тех, кого хочется взять в жены, как Джанет Макдональд.
В то время события развивались очень быстро. Началось все с ужасов Пёрл-Харбора. Каждый день казался с тех пор днем землетрясения, и ты просыпался, не зная, чего ждать. Заголовки в газетах, сводки по радио. И в то же время жизнь стала очень увлекательной.