Девушка никогда не даст ответ на вопрос, который задает себе.
- У меня тяжелая ночь, - старик Hugo повторил из голубого тумана. - На острове много пещер разного цвета.
Есть розовая пещера, красная пещера, черная пещера, - старик знал или догадывался, чем соблазнить девушку.
'Розовая? красная? черная?' - Virginie Albertine de Guettee, как во сне поднялась в камнях.
Последние чары голубого безумства окутали ее мозг.
Дальше она действовала в состоянии опьянения драгоценностями. - Конечно, ты самый великий и мудрый обитатель необитаемого острова.
Целый день принимаешь решения, как накормить сыновей, это безумно утомительно.
Бродишь по джунглям, выискиваешь целебные травы, насаживаешь мелких животных на пику, исправляешь ужасные ошибки природы.
Твоя кожа - трава, твои волосы - мхи, твое тело - глина.
Но главное в твоей жизни, это пещеры с сияющими камнями и золотом', - Virginie Albertine de Guettee аккуратно опустила дощечку с написанным на пол, медленно подплыла к старику и слабыми пальцами сжала его ухо, заставила опустить голову.
Глаза Hugo вернулись к прежнему старческому состоянию, из них исходили волны страха и удивления.
Что эта девушка задумала?
На щеках Virginie Albertine de Guettee появились голубые пятна, графиня нежно пригладила остатки волос на затылке Hugo, и тогда платиновая блондинка с ужасом поняла, что не может больше контролировать свое поведение.
Страсть к голубым камням перешла в страсть к старику.
Она крупно дрожала, не могла отбежать от Hugo, забыла, как дышать, эти пустые белые глаза старика заполнили ее душу.
Hugo превратился в бесполое голубое существо: ни признаков мужчины или женщины, ни признаков человека.
Он стал для Virginie Albertine de Guettee огромным голубым бриллиантом.
'Тот, кто скажет, что ты не драгоценность, тот дурак', - Virginie промычала.
Она провела рукой по груди старика, и его ребра казались ей гранями голубого бриллианта.
Каждое прикосновение к живому бриллианту доставляло девушке нечеловеческое наслаждение.
Нервные окончания Virginie оголились.
- Никакие мои слова не убедят, что я слишком стар для тебя? - старик торжествовал.
'Бриллианты, чем старше, тем более чистые', - графиня отрицательно мотала головой.
Virginie Albertine de Guettee мычала, но никому не нужен сейчас здравый смысл.
Она сделала шаг вперед, прилипла к старику, ей казалось, что прислонилась к великолепному бриллианту.
Hugo подумал, взглянул на сыновей и решил, что нельзя сейчас обнимать Virginie.
Он не понимал, какие чувства сейчас вызывает в нем графиня.
Ночью все было просто и понятно, когда он мечтал о ней, но сейчас...
- Я думаю... - Hugo не договорил.
Он замолчал под натиском нежных пальцев Virginie.
Назад дороги нет, его парализовало на время.
Воля прекрасной девушки, ее властное стремление обладать им, необычайная чувственность, откуда это все взялось в худом, почти прозрачном аристократическом теле.
До этого момента старик думал, что он давно умер, как мужчина.
Hugo поднял руки, чтобы размять затекшие члены, но почему-то его ладони остановились на ее небольших аккуратных грудях.
Сквозь толстую кожу походной жилетки Hugo чувствовал необычайный холод исходящий от Virginie Albertine de Guettee.
Он не почувствовал биений ее сердца.
А его сердце упало к ногам блондинки.
Но и Virginie Albertine de Guettee не ощущала удары сердца старика, она не могла вырваться из плена голубого бриллианта.
Hugo, или его перевоплощение, казалось блондинке единственной точкой во Вселенной, куда нужно стремиться.
Правая ладонь Virginie Albertine de Guettee потянула за левое ухо старика.
На самом деле девушка уже не видела ни человека, ни голубой призрак.
Лишь один образ огромного голубого бриллианта чистейшей воды стоял перед изумленными глазами.
Краем сознания Virginie понимала, что поступает неправильно, но это неправильно оказалось очень маленьким по сравнению с ее желанием обладать этим бриллиантом.
И за минуту до того, как потерять сознание, графиня мягко всосала в свои губы волосатые губы старика.
Все произошло настолько быстро, что Hugo окостенел, вспомнил давно забытое чувство молодости.
Он стоял с широко расставленными ногами, чувствовал, как узкий острый язык девушки глубоко проникает в его давно забывший о поцелуях рот.
А затем глаза Hugo широко распахнулись, как перед смертью, он пытался высвободить свои губы и часть бороды изо рта Virginie Albertine de Guettee, но выходило неумело, и, наоборот, получалось, что он целует блондинку в ответ.