Выбравшись из лохани, Бьянка стала торопливо одеваться, чтобы Эван не подумал, что его будущая супруга слишком много времени уделяет своему туалету. Однако она тут же поняла, что сама не сможет зашнуровать корсет. Было ясно, что все равно без помощи Эвана не обойтись. Снова надев накидку, Бьянка велела Тимоти убрать лохань; она решила, что было бы неразумно просить мальчика помочь ей одеться.
Неожиданно в каюте появился Эван, решивший проверить, одета ли Бьянка. Увидев, что невеста по-прежнему в одной рубашке, а повсюду разбросаны наряды, он строго взглянул на нее.
— Я бы хотел обвенчаться до наступления ночи. Чем ты занималась все это время? — Окинув взглядом каюту, Эван подумал, что у Бьянки затруднения с выбором платья. — Надень любое, ты во всем прекрасна.
— Спасибо, — ответила Бьянка с очаровательной улыбкой. — Я знаю, что надеть, но мне нужна помощь, чтобы одеться.
— Да-да, конечно, я должен был подумать об этом, — пробормотал Эван. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь выполнял обязанности камеристки, но решил, что это будет выглядеть забавно. — Что я должен сделать прежде — помочь тебе закрепить чулки или уложить волосы? — спросил он, отвесив ей низкий поклон.
— Ни то ни другое, — засмеялась девушка. Надев корсет, она повернулась к Эвану спиной. — Только зашнуруй его, а с остальным я справлюсь сама.
— Ты так стройна, зачем тебе корсет? — усмехнулся Эван и принялся затягивать шнурки на тяжелом корсете из китового уса.
— Талия у меня тонкая, это верно, — сказала Бьянка, когда корсет был затянут. — Но кроме того, у меня есть платья, юбки которых должны прикрепляться к петлям на корсете, так что без него, как видишь, не обойтись.
— Да, разумеется, — кивнул Эван, окидывая Бьянку восторженным взглядом; он с трудом подавил желание, вновь вспыхнувшее в нем. — Я был бы тебе весьма признателен, если бы ты оделась побыстрее. Все уже собрались, а я хочу, чтобы ты сначала познакомилась с капитаном.
Бьянка уже выбрала платье из бледно-розового бархата, расшитого изящными розовыми бутонами.
— А что он хочет мне сказать? — спросила она с волнением. — Может, есть вопросы, на которые я должна дать правильные ответы? Если да, то, пожалуйста, скажи мне, как отвечать, чтобы я не разочаровала его.
— Вопросы? — спросил Эван, нахмурившись. — У него не будет вопросов. Я просто хочу, чтобы он познакомился с тобой. Тебе вовсе не нужно отчитываться перед капитаном.
— О… понятно. — Бьянка наконец закрепила юбку и расправила кружева на груди и на рукавах. — Как ты полагаешь, не следует ли мне уложить волосы по-другому?
Эван с улыбкой покачал головой — золотистые локоны Бьянки были прекрасно уложены. Поцеловав ее в губы, он проговорил:
— Ты прелестная невеста. Подожди минутку, я сейчас приведу капитана.
Эван не сомневался, что красота венецианки поразит Уилла, но не предполагал, что и Уилл настолько понравится Бьянке, что она тут же вступит с ним в пространную беседу. Она так долго расспрашивала Саммера о его путешествиях и об Америке, что Эван стал терять терпение. Наконец, не выдержав, он обнял невесту за талию и, стараясь скрыть свое раздражение, проговорил:
— Во время плавания, моя дорогая, ты успеешь выслушать историю всей жизни Уилла. А сейчас у нас есть дела поважнее.
Совершенно очарованный Бьянкой, Уильям Саммер смотрел на нее во все глаза, не в силах отвести взгляд. Наконец, пересилив себя, он повернулся к Эвану:
— Я хотел бы сначала переговорить с вами, сэр. Наедине, — добавил он решительно.
Раздраженный бесконечными задержками, Эван принес извинения Бьянке и вытолкнул Уилла из каюты.
— Что такого могло случиться за несколько минут? Неужели нас преследуют?
— Нет-нет! — поспешно ответил Уильям. — Я насчет венчания. Вот уж не ожидал, что мисс Антонелли окажется такой… э… настоящей леди. Ее английский безупречен. А твой план… это просто несправедливо, и я не могу поддержать тебя.
Заложив руки за спину, Эван пристально посмотрел на Саммера.
— Я рад, что тебе понравилась Бьянка, но она не может вернуться домой. Так что же, по-твоему, ее ждет, если мы сегодня с ней не обвенчаемся?
— А почему она не может вернуться к родителям? — хриплым шепотом проговорил Уильям. — Она, конечно, не захочет остаться с тобой после того, как ты хладнокровно расправишься с убийцей Чарльза. Ведь у нее наверняка близкие отношения с этим человеком.
Эван нахмурился. Подобная мысль не приходила ему в голову.
— Но мы не знаем, как скоро нас догонит этот человек, — ответил он наконец. — И я надеюсь, что Бьянка к тому времени ко мне привыкнет. Тогда уже будет слишком поздно отправлять ее к родителям, Уилл. Да и сейчас уже слишком поздно.
Уильям выругался сквозь зубы, но тут же умолк — он слишком хорошо знал Синклера. Эван усмехнулся:
— Похоже, я убедил тебя. Собери людей, а я приведу Бьянку.
— Но ведь все на борту знают, зачем мы отправились в Венецию. Она непременно услышит пересуды.
— Капитан Саммер! Если кто-нибудь осмелится хотя бы прошептать имя моего брата в ее присутствии, этот человек вынесет себе смертный приговор. Постарайтесь, чтобы этого не случилось.
Уильям знал, что Синклер никогда не бывает беспричинно жестоким, и в то же время у него не было ни малейших сомнений: слова Эвана — не пустые угрозы.
— Я немедленно позабочусь об этом, — ответил капитан и отправился собирать команду.
Глава 5
Стоя у мачты, окруженная матросами, Бьянка думала о том, что палуба «Феникса» — не самое подходящее место для брачной церемонии. Но Эван пребывал в таком приподнятом настроении, что она не решалась снова выказывать свое недовольство. Держась обеими руками за руку Эвана, Бьянка старалась не замечать устремленных на нее взглядов. Однако присутствие такого множества мужчин ее смущало, и она едва слышала голос Уильяма Саммера, торжественно произносившего слова обряда. И к тому же все эти матросы… Они смотрели на нее как-то странно. А может, они просто суеверны, может, присутствие женщины на борту им не нравится? Какие могут быть еще причины? Или же у американцев существуют какие-то странные обычаи, о которых она понятия не имеет? Хорошо еще, что Эван не обращает на них внимания.
Бьянка надела накидку и прикрыла волосы капюшоном, и все же ветер трепал выбившиеся пряди, хлестал по глазам, наполняя их слезами. Это внезапно затеянное венчание совершенно не походило на то, о котором она когда-то мечтала, так что Бьянка даже не заметила, когда Уильям умолк в ожидании ее ответа. Эван легонько похлопал ее по руке, и Бьянка смутилась — подобная невнимательность с ее стороны могла показаться странной. Но ведь она действительно не слышала вопроса и не знала, что следует ответить.
Бьянка медлила с ответом, и тогда Эван тихонько прошептал:
— Ты должна сказать «да».
Бьянка взглянула на него и робко улыбнулась.
— Да, — произнесла она с удивительным спокойствием.
После этого она уже внимательно следила за капитаном и, когда следовало, отвечала громко и уверенно. Однако собравшиеся на палубе мужчины по-прежнему смотрели на нее как-то странно, и Бьянка начала гадать: что же такого Эван рассказал о ней? Но что он мог рассказать? Ведь они почти не знают друг друга… И все же Бьянка надеялась, что они с Эваном будут так же счастливы в браке, как ее родители.
Когда настало время обменяться кольцами, Эван снял с мизинца золотой перстень. Он оказался слишком велик для Бьянки, но Эван лукаво ей подмигнул, как бы давая понять, что вскоре у нее появится другое кольцо. Потом, до самого конца церемонии, он крепко сжимал ее руку, чтобы перстень не соскользнул с пальца. Наконец капитан Саммер объявил их мужем и женой, и Эван склонился к Бьянке и поцеловал ее. Но даже после этого ей все еще не верилось, что она стала женой Эвана Синклера.