Когда мы обнажены, то тело дышит, проветривается, с него соскальзывают болезни, а Солнышко и ветерок лакирует кожу. - Графиня писала под жадными взглядами дикарей и своих подруг.
Одна из воительниц громко зачитывала для всех написанное.
Virginie с удовольствием чувствовала себя снова в центре Вселенной. - У меня три вопроса.
Первый - почему мои подруги одетые?
Второй вопрос - где свежая клубника?
Третий вопрос я еще не придумала!"
- Она немая, потому что у нее нет языка, - Batista дрожащими толстыми влажными пальцами раскрыл рот графини, заглянул в него и улыбнулся с издевкой. - На костер ее, чтобы меньше говорила.
Да, да, чтобы меньше говорила! - Batista улыбнулся, чтобы его поклонницы поняли, что он веселится.
Воительницы с готовностью захохотали, словно Batista шут гороховый.
- Дикарка с огромной глыбой горного прозрачного хрусталя на груди! - Casimiro не догадывался, что Virginie Albertine de Guettee окаменела от злости.
Попытался снять с шеи графини бриллиант величиной с кокос или небольшую дыню.
Virginie Albertine de Guettee оттаяла и звонко ударила ладонью по щеке принца.
Наступило гробовое молчание.
Слышно только, как воришки срезают с поясов застывших воительниц бархатные кошельки с монетками.
- Что это было? - Принц Casimiro потирал ушибленную щеку, искал ответ в глазах поклонниц.
Но воительницы от дерзкого поступка Virginie Albertine de Guettee ничего не могли произнести.
Их кумира ударила дикарка.
Да, она необразованная, неотесанная, с их точки зрения, но, чтобы кто-то оскорбил ИХ принца.
Подобного даже самые злостные преступницы не замышляли.
Зато ответил Klaus, приятно сказать гадость товарищу:
- У меня создалось впечатление, что девушка дала тебе пощечину.
- Унизила тебя перед всеми, оскорбила, - Batista с готовностью подхватил.
- Теперь ты уже не так сияешь, мой принц.
Это пятно позора навсегда останется в твоей биографии, - старик Jurgen от волнения даже испустил злого духа в панталоны.
- Если получил пощечину, то ее даже не смоет смерть той, кто ее дала, - Honore ласково посмотрел на графиню, как на загнанную лань. - Надо было сразу сжечь ее, еще до пощечины.
- Пощечина, позор, - принц Casimiro в досаде стукнул ножкой по гранитной плите.
Плита не раскололась от его гнева, и на нее с остервенением набросились воительницы.
Они били и колотили плиту, представляли, что бьют Virginie Albertine de Guettee.
- Я принц, поэтому, что хочу, то и делаю.
Может быть, я мечтал о пощечине! - принц высказался и еще сильнее разозлился на себя, потому что понимал, что чем больше говорит, тем хуже для него.
"Никакой ты не принц, - Virginie Albertine de Guettee даже не догадывалась, какое преступление совершила пощечиной принцу. - Принц отличил бы горный хрусталь от бриллианта.
Ты никогда не видел столь больших бриллиантов?
Или моя красота затмила твой ум, ты возжелал взять меня в жены, поэтому пленка покрыла твои глаза, и ты перепутал хрусталь с бриллиантом?
На, смотри, это бриллиант чистейшей воды!
Бедненький, тебе же никто больше ничего подобного не покажет!" - при написании нет интонации, и для окружающих непонятно, иронизировала ли графиня, или писала серьезно.
Принц Casimiro зачарованно смотрел на бриллиант.
В нем искажались и преломлялись груди графини.
Рассматривание затянулось на час.
- Принц, костер потух, теперь снова его раздувать, чтобы сжечь ведьм, - старик Jurgen по праву самого старшего ущипнул Casimiro за ухо. - Забирай бриллиант, сжигаем пришелиц, их корабль оставляем себе.
Молодежь, молодежь!
О чем вы думаете, всему вас нужно учить! - старик Jurgen покачал головой, он ловил восторженные улыбки воительниц.
- Бриллиант и так мой! - Принц Casimiro очнулся от летаргического сна, вышел из комы.
По кругу обошел вокруг графини. - Удивительные у нее волосы.
Да, девушек с совершенно белыми волосами, снежными много, но у этой дикарки на голове нечто особенное!
Я нахожу девушку забавной, и перед тем, как ее сожгу, или сдерут с нее кожу, изволю с ней побеседовать за погребальным столом.
Развлечений у меня мало, прежние шутки и забавы наскучили, хочу новенького и острого.
- Новенького и острого?
Кинжал между ягодиц не хочешь? - Ottavia выкрикнула, она не шутила, а искренне хотела помочь принцу найти новые развлечения.
"Принц от меня без ума, - Virginie Albertine de Guettee написала для своих подружек.