- Привет, любимая, - Макс чмокнул меня, - как дела? На балет идём?
- На балет? – удивилась я, и хлопнула себя по лбу, - я забыла! Замоталась, закрутилась.
- Зато я не забыл, - улыбнулся Макс, - вуаля, - и он положил на стол два билета, - « Жизель ».
- Макс, милый, ты что это? – удивилась я.
- Сейчас поужинаем, и пойдём, - кивнул мой милый супруг, а Иван Николаевич весь ужин изумлённо на него косился.
Растерянная, но довольная, я помчалась наверх, надела новое бархатное платье, чёрное, и очень красивое, сунула в пакет туфли, ноги в сапожки, накинула шубку, и мы поехали.
Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать.
Макс же не любит искусство! А уж балет он и вовсе не переваривает. И тут такой зигзаг.
Но, тем не менее, я с удовольствием просмотрела два акта, а Макс едва сдерживал зевоту, у него это на лице было написано. Выражение было такое.
В антракте мы пошли в буфет, съели по паре пирожных. Макс заметно повеселел, передышка ему была по вкусу, и на обратном пути я всё же спросила:
- С чего вдруг ты повёл меня на балет?
- Северский, - коротко ответил Макс, а я секунду переваривала услышанное, и скрипнула зубами.
- Хорошо, что ты мне это сказал после балета, а то я бы никуда не поехала. Макс, милый, тебе никогда на Диму не стать похожим. Он действительно любит балет, и всегда держал меня за руку во время действия, и я чувствовала, как холодеют его пальцы и чуть дрожит рука в трагические моменты. Понимаешь?
- Нет, не понимаю, - зло сказал мой супруг, - я не понимаю, что
такого особенного в этом балете, и что ты нашла в этом
упыре!
- Ничего я в нём не нашла, - усмехнулась я, - ревнивый дурак!
Ты мне такой, какой ты есть, нравишься.
- Ты сломаешься, - процедил Максим, - когда вокруг постоянно такой мачо крутится, не удержишься, и убежишь к нему.
- Макс, прекрати! – сурово велела я, - если бы я хотела, я бы давно к нему убежала, а не тебе рожала детей.
- Я должен тебе верить, - вздохнул Максимом, - но всё равно мучает ревность. Как твоё расследование?
- Иван Николаевич пошёл у меня на поводу, и получил нагоняй от начальства. Но ничего, скоро я поймаю преступницу.
- Понятно, - засмеялся Макс, - ты неисправима.
- Само собой, - хмыкнула я, и замолчала.
Какой же он! Неужели он не понимает, насколько он жалок, когда начинает выкидывать вот такие вот фокусы?
Сначала тренажёр установил, мускулы накачать себе пытается, теперь вот балет.
Я молча смотрела, как летят снежинки, и, когда мы приехали, пошла на кухню, и налила себе кофе.
- Малыш, - обнял меня сзади Максим, - может, поднимем в стране демографию?
- Демография, говоришь? – засмеялась я, и поставила чашку на стол, - давай ударим по демографии, - и обвила его шею руками, а он подхватил меня на руки, и понёс в спальню.
Звонок раздался ночью, я спала, и сквозь сон услышала Венский вальс. Штрауса я поставила недавно, и не сразу сообразила, что это мобильный.
Макс заворочался, а я, накинув халат на голое тело, босиком выскочила в коридор.
- Слушаю.
- Ты что делаешь, падла? – раздалось на том конце провода, - Юдифь тебя за это по головке не погладит. Пулю в мозг захотела?
- Кто это? – ледяным тоном осведомилась я.
- Человек Юдифь, сука! Давай разберёмся! Нечего заработок у нас отнимать, сама сиди за свои штучки. Короче, ждём тебя в селе Павлово, это по Ярославской дороге, завтра, в три часа, -
и он отключился.
Попались! Я возликовала, чуть до потолка не подпрыгнула, и юркнула обратно в комнату.
Макс спал, и я умостилась у него под бочком, и мгновенно уснула.
Но я не дура, сим – карту выкину, чтобы они не могли меня засечь. Я не хочу, чтобы они что-нибудь сообразили, и заловили меня раньше времени.
Своё утро я начала с холодного душа, потом одела короткую, леопардового цвета, юбку, леопардовый жакет, леопардовые
шпильки, и взяла леопардовые сумочку, пальто, и шляпку.
Макс даже опешил, когда увидел меня, и в его взгляде я прочитала восхищение.
- С добрым утром, мой сладкий, - чмокнул меня Максим, пододвинул овсянку, и налил кофе.
- А ещё кофе есть? – вошла на кухню зевающая Мира, - ужас, всю ночь тараторила.
- Я слышала, как ты вчера уезжала, - кивнула я, принимаясь за овсянку, - срочный вызов?
- Точно, - зевнула девушка, - Лика заболела, ангина, и голос сел. Пришлось мне за неё рубрику вести, ничего, зато потом отдохну, когда Лика выздоровеет. Ох, пригласили бы меня на какую-нибудь передачу!
- Чем тебе радио плохо? – засмеялась я, прихлёбывая кофе, - с чего-то же надо начинать.
- Я уже начала, - улыбнулась Мирослава, - но и продолжение должно быть. Сначала радио, потом телевидение, ну, и, соответственно, институт.
- Ты когда документы пойдёшь подавать? – спросила я.
- Я уже подала. В МГУ на журфак, в ИЖЛТ, и в ЛИТинститут имени Горького.
- Что такое – ИЖЛТ? – спросила я.
- Институт журналистики и литературного творчества, на факультет редакторского дела и периодики.
- Аристократка до мозга костей, - улыбнулась я, - три образования! Обалдеть!
- Я ещё и четвёртое планирую, хочу быть ювелиром-оценщиком, или, даже лучше, ювелиром-химиком. Оно более обширное.
- Ну, ты дала, - улыбнулась я.
- А почему бы и нет? Напишу диссертацию, химия под собой некую прочность подразумевает.
- Умница, - кивнула Анфиса Сергеевна, и поставила на стол блюдо с буше, - ешьте. Ты, Мирочка, умница. Вроде и всеобщей славы хочешь, и думаешь о будущем.
- Главное, не стать вечной студенткой, - вздохнула я.
- И не собираюсь, - хмыкнула Мира, - я буду заочно учиться.
- А сейчас что делать будешь? – заинтересовалась я, - в данный момент?
- Сначала пойду досыпать, а потом поваляюсь, почитаю, - зевнула Мира, - завтра у меня дневной. Кстати, Фридка хотела тебя попросить, чтобы ты посмотрела её доклад по истории искусств, им по истории задали.
- Гляну, - кивнула я, - у меня сейчас иные задачи, - и я вышла в прихожею.
Ясное дело, я не собираюсь ждать трёх часов, поеду прямо сейчас. Попрошу Марата, чтобы он мне на одежду « жучок » прицепил, и рвану.
Вот, только, мне нужен помощник, а то мало ли что, и я вспомнила, конечно, об Аське.
Схватив со столика ключи от машины, я выскочила во двор, забралась в своё любимое авто, и поехала в один магазинчик, где торгуют дорогой, но детской одеждой.
Я однажды случайно заглянула в этот магазин, и несказанно удивилась. Там были короткие юбки, топы, вообщем, уйма непотребных шмоток. А продавщица сказала мне, что это одежда для девочек.
Право, я сначала опешила, а потом рассердилась.
Как на это учителя смотрят? Почему они позволяют носить детям короткие юбки? В моё время, если юбка выше колена, родителей в школу вызывали.
Тем не менее, только там я найду полоску, именуемую юбкой, розового цвета. А во что ещё вырядить Аську?
Заодно возьму и себе красную.
И я затарилась по полной.
Купила нам по юбке, топы, кружевные кофточки, кружевные чулки, себе красное пальто, Аське розовое. Парики, рыжий и каштановый. И ввалилась к Аське в особняк.
- Не очень я тебя понимаю, - пробормотала удивлённая сестра, -
что ты от меня хочешь?
- Поехать со мной. Вырядимся, как проститутки, и рванём туда. Одежда – маскировка, чтобы в любой момент можно было отбрыкаться. Это глухая деревня, я посмотрела по компьютеру, даже её обозначения нет.
- Понятно, - Ася накрутила на палец белокурый локон, - ты в своём репертуаре. И с чего ты решила, что я соглашусь?
- Что, отпустишь родную сестру к чёрту в зубы? – усмехнулась я.
- Шантажистка, - фыркнула Ася, - ладно, давай сюда свои шмотки. Ох, и ни фига себе! Досточтимая мать четверых детей, и в такой юбчонке!
- Одевай, - сурово велела я, и через пять минут мы стали похожи чёрте на кого.
Мы как раз красились, когда к нам вошла Асина свекровь, и так и застыла с открытым ртом.