- Вторая должность? – задумалась я.
- С соответствующим окладом, - он протянул мне салфетку, где была написана сумма, и я присвистнула.
- Ничего себе!
- Благодаря вам мой глянец разлетелся в два счёта, тем более, я не конкурент «График Интертеймент».
- Но я в спорте ничего не понимаю, - воскликнула я.
- Втянетесь, - воскликнул Модест Львович, - подумайте. Это лишние деньги, слава, и очередная возможность самореализоваться. Вы ведь лучшая из лучших.
- Я подумаю, - кивнула я, и взяла очередной бокал с
шампанским. Я прямо-таки чувствовала на себе взгляд Ксении
Михайловны, но продолжала веселиться.
- Я на минутку, - шепнула я Максу, отдав ему свой бокал, и заглянула в уборную.
Приведя себя в порядок, и, ополоснув пылающие щёки холодной водой, я стала подкрашивать губы, и в этот момент дверь туалета скрипнула.
В зеркале я увидела Диму, и повернулась.
- А тебе какого чёрта тут надо? – сурово осведомилась я.
- Я больше не могу, - покачал он головой, - понимаешь? Не могу! Ты мне нужна, как воздух. Когда тебя рядом нет, я задыхаюсь.
- Памятуя твоё высказывание, скажу: пошёл вон! – процедила я.
- Кто-то должен шагнуть первым, - Дима опустил голову, - и я решил, что должен тебе это сказать. Ты моя единственная, любимая, и пусть будет, как раньше, лишь бы видеть тебя каждый день, - и, вдруг, вот уж чего я не ожидала, он бухнулся на колени, и пополз ко мне.
Обхватил меня за ноги, и прошептал:
- Я так тебя люблю! Не прогоняй меня! Ты мне нужна, как воздух!
- А как ты мне нужен, - прошептала я, запустив пальцы в шёлк его волос, - если бы ты знал!
- Я знаю, - он встал с колен, - знаю, - и стал покрывать моё лицо поцелуями, - я так тебя люблю.
- Чертобесие! – вздохнула я, и, обвив его шею руками, впилась ему в губы, и обвила ногами его широкий торс.
В порыве мы столкнули мыльницу, и я опомнилась.
- Подожди, стой, - оттолкнула я его, - а вдруг Макс войдёт?
- Иди сюда, - и он втолкнул меня в кабинку.
- Макс, наверное, решил, что я утонула, - пробормотала я, поправляя перед зеркалом завитки, и подкрашивая губы.
- Погаси блеск в глазах, а то он подумает неладное, - улыбнулся Дима, и поцеловал меня в шею, а я услышала
шабуршание.
- Что это было? – воскликнула я.
- Что? – не понял Дима, и приложил палец к губам.
Он пружинистым, молниеносным шагом, подлетел к дверце, и открыл её.
- А, знакомые все лица, - хмыкнула я, увидев Ксению
Михайловну, - и что вы тут столько времени делаете?
- Тебя разоблачить хочу, - рявкнула она, потрясая телефоном, - сейчас покажу твоему мужу одну запись, и будешь знать.
- Если мне память не изменяет, это мать твоего пиита недоделанного, - хмыкнул Дима.
- Он не мой, - ответила я, - упаси Боже от такого счастья!
- Не смейте так отзываться о моём сыне! – заорала Ксения Михайловна. Она попыталась протиснуться мимо нас, но Дима загородил ей дорогу, а я выхватила сотовый телефон.
- Отдай! – заорала Ксения Михайловна, а я с чувством шибанула телефон о стену, и для верности раздолбила каблуком.
- Посидите здесь, - заулыбалась я, и без лишних слов засунула ей в рот кусок половой тряпки, а Дима заломил руки за спину, и связал.
Мы буквально приковали её к унитазу, и Дима запер дверцу.
- Только не забыть её освободить, когда это мероприятие кончится, - пробормотала я, когда мы выбрались из уборной.
- Действительно, - улыбнулся он, и скрылся в толпе.
- Ты где была? – спросил Максим, когда я вернулась к нашим.
- Пообщалась тут кое с кем, - я взяла бокал с шампанским. Обернулась, и увидела Эдика.
От неожиданности я даже шампанским поперхнулась.
Мой бывший складывал в пакет закуски с тарелок. Даже шампанским не погнушался.
- А что это ты делаешь? – подошла я к нему.
- Ничего, - буркнул Эдик, - ты маму не видела?
- Мне делать больше нечего, кроме, как за твоей матерью следить! – буркнула я.
- Что ж ты какая злая? – вздохнул он, - это от того, что обделена талантом, и тебе приходится покупать награды?
- Какой же ты дурак! – усмехнулась я, - здорово тебе твоя мать мозг прокомпостировала.
- Никто мне ничего не компостировал! – возмутился Эдик.
- Компостировал, компостировал, - усмехнулась я, - ты никогда не смотрел трезво на вещи, тебе всегда мать внушала, что надо делать.
- Чего же ты тогда жила со мной? – удивился Эдуард, - я думал, что ты любишь меня.
- В тот момент я была одинока, - улыбнулась я, - я рассталась с самым потрясающим мужчиной на свете, а потом меня обидел Кеша, а тут ты подвернулся со своими долбанными верлибами. Я тебе рогов наставила, милый, - с этими словами я развернулась, и пошла к своим.
- Привет, - материализовался Дима, и вручил мне букет белых и синих роз.
- Особняк будет похож на оранжерею, - хмыкнула я, принимая цветы.
- Что ты делала столько времени в уборной? – шепнула маман, поймав момент, - предполагаю, не разговаривала, уж больно вид у тебя довольный. Как у кошки, нализавшейся сметаны. Смотри, чтобы Макс не догадался, а то мало тебе не покажется.
Я улыбнулась, но промолчала, а Макс зверем смотрел на Диму.
Мы напились шампанского, и за руль, соответственно, сесть не могли.
- Я сейчас вызову Федора, - сказала я, и набрала домашний номер, - Анфиса Сергеевна, пусть Федор на такси приедет к нам, мы все пьяные.
- Минуточку, - воскликнула маман, - а мы как? Нас тут много!
- Все едем ко мне, - сказала я, - а машины я попрошу Федора и десантников пригнать.
- Мы не поместимся все в одну машину, - покачала головой маман.
- Нас семь человек, - резонно сказал папа.
- Нашли проблему! – фыркнула я, - шестеро назад. Мужчины на сиденье, женщины им на колени.
- Да нас на ближайшем повороте оштрафуют, - побледнел Максим, - не говори глупостей! Ни в одну машину не влезет шесть человек на заднее сиденье.
- В джип влезет, - упорствовала я.
- Да уж лучше сесть за руль пьяным, чем такое! – продолжал возмущаться Макс.
- Спокойно, зятёк, - не упустила маман случая поиздеваться над моим мужем, - с нами представитель закона, если что, отмажешь.
- Вы спятили? – и тут до Макса дошло, - как вы меня
назвали? – а маман захихикала.
- Тормознутый зятёк, - хохотнула она, - лестничное остроумие, как говорят французы. В машину! Живо!
Макс орал, возмущался, я разозлилась, и забралась на колени к Диме, а Макс за время поездки чуть шею себе не свернул, косился на нас с Димой.
- Господи! – всплеснула руками Анфиса Сергеевна, увидев нас, - вы что, цветочный магазин ограбили?
- Лучше! – вскричала я, и рассказала о своей победе.
Расставив цветы по всему дому, я разогнала всех по комнатам, и отнесла награды в кабинет.
Эпилог.
Маргарита Викторовна выздоровела, и чуть опять в больницу не попала, когда узнала, что её внуки живы.
Теперь она счастлива.
Она и Инесса Никифоровна на седьмом небе. Эллу, хоть, уже не вернуть, но есть Натали и Филипп, и бедные женщины не желают отпускать их от себя.
Яков Михайлович принят в семью Гольдштейн, и недавно в Россию приехала Жаклин Макиавелли.
Француженка была в шоке, когда узнала, что её дети похоронены в России, а Натали и Филипп ей не родные.
Что касается Юлии Дмитриевны, то все её художества выплыли наружу, а злосчастные фальшивки были уничтожены в государственном порядке, и опасаться нечего, что они ещё когда-нибудь появятся на рынке.
Дьякова в данный момент находится в СИЗО. И ничего хорошего ей не светит.
А я решаю проблемы в издательствах. Да, я приняла предложение Модеста Львовича, и стала у него работать.
Завтра Новый год, а я настолько замоталась, что забыла даже купить ель.
- Я дико извиняюсь, - сказала Мира за завтраком, - но мы ёлку планируем ставить?
- Планируем, - кивнула я, потягивая кофе, - только вот, когда, не знаю.