Эсмеральда уже успела сбегать вниз - все стремительно, как молния, чуть не сшибла герцогиню с ног:
- В зале ее нет, - лицо Эсмеральды раскраснелось от волнения. - Хозяин сказал, что она ушла к нам, наверх, но ее здесь нет, - принцесса растирала пальцами виски. - Я так люблю ее! - И, расплакалась.
- Дура вы, Ваше Королевское Высочество.
У нас две комнаты сняты.
Во второй смотрела? - Эллисон - страстная воровка, и уважала страсть в других, только страсти бывают разные.
Эсмеральда не ответила, не тратила время на слова.
Она заскочила во вторую комнату:
- Здесь! Уф! А я перепугалась! - Принцесса упала на колени и обняла подругу.
Кристал совершенно обнаженная блистательная сидела на полу.
Глаза у нее тоже на мокром месте. - Ты плакала, Кристал.
Тебе воровка обидела? - принцесса обернулась через левое плечо на подоспевшую Эллисон. - По попке ей атата, атата.
- Никто не поверит, когда я всем расскажу, что наша принцесса Эсмеральда сюсюкает, как младенец, - Эллисон взяла с подноса персик, надкусила и вернула обратно: - К сведению, принцесса, я никого не обижаю, кроме тебя.
- Уходим, немедленно, - Кристал поднялась, побежала к двери.
- Платье надень, - Эллисон кинула ей одежду в спину. - Тебе - все равно, голая ты, или одетая, а я не желаю лишнее внимание к нашей компании.
И еще, - Эллисон крикнула в спину Кристал. - Я никуда не поеду, если ты не объяснишь причину своего буйного беспокойства.
Мы собрались ночевать здесь, в этом трактире в Каликастратах, а ты уже снова зовешь в поход.
Другие свои маленькие девичьи секреты можешь хранить при себе: не думаю, что они важны для меня, но сейчас - либо, либо.
- Извини, Эллисон, - Кристал ужом ввинтилась в платье. - Прошу прощения, что я забылась и не сказала: та старуха на дороге - посланник Годзиллы.
И старик, который побил Лукреция, тоже от него.
Годзилла дает своим слугам силу, но ненадолго, затем отбирает ее вместе с жизнью.
Мы должны бежать, потому что в опасности.
- Сможем ли мы от них убежать? - Эллисон охладила пыл Кристал. - Если старуха была уже на дороге...
- Сможем, верь мне, - Кристал взяла Эллисон за руку. - Я в дороге расскажу.
"Меня Кристал не упрашивает, - принцесса надула губки. - Она знает, что я побегу за ней на край света и все ей прощу.
Обидно! Но я сама виновата в том, что влюбилась в Кристал". - Принцесса догнала Кристал и Эллисон лишь во дворе.
Эллисон начала торговаться с возницей, который их сюда привез.
Возница собирался отдохнуть в трактире до утра, поэтому оказался недоволен предложением - ехать на ночь глядя, да еще неизвестно, куда.
Кристал дрожала, не могла сказать, куда ехать, лишь показывала рукой.
- Ночь, волки, разбойники, стража, - возница отрицательно качал головой. - И не упрашивайте меня.
Хотя, конечно, все стоит денег, но за один прогон я с вас возьму десять динаров.
Мне же еще возвращаться назад.
- За десять динаров король продаст свой дворец и еще вдобавок спляшет перед тобой, - герцогиня не упустила случай посмеяться над королем - отцом Эсмеральды.
Принцесса открыла ротик, чтобы обругать возницу.
Она готова заплатить любые деньги, лишь бы любимая Кристал успокоилась.
Любые деньги, но десять динаров - уж слишком.
- Ты нас за людей не считаешь, - Эллисон нехорошо посмотрела на возницу.
- Он не считает вас за людей и правильно поступает, - раздался насмешливый голос за спиной Эллисон. - Вы не люди, вы же девушки.
Вы выше людей! - голос приближался.
- Кто у нас умный появился? - Эллисон не обратила внимания на сразу поглупевшее лицо принцессы, и даже Кристал застыла в немом восхищении.
Резко повернулась и сама замерла ослепленная: - Вот так красавчик! - Герцогиня Афинская Эллисон подобной красоты в парнях никогда не видела.
Все в парне прекрасно: тело, и, судя по всему - душа.
Золотые кудри, добрая улыбка, безупречное лицо, крепкое пропорциональное тело, рубаха с вышитыми петухами.
Ворот расстегнут, и на грудь стекает молоко из крынки.
Парень только что пил молоко, а разговор девушек с жадным упрямым возницей отвлек его от столь увлекательного занятия.
Эллисон следила, как ручейки молока находят дорогу на его широкой груди и исчезают за тканью застегнутой снизу рубахи.
- Я стал невольным свидетелем вашей беседы с неблагодарным возницей, - деревенский парень изъяснялся, как придворный учитель хороших манер.