Но она не властна над своим телом.
Твоя новая рабыня легко возбуждается, и ничего не может поделать с собой.
За минуту освобождения страсти она пожертвует годом свободы.
- Я не рабыня, - Эсмеральда таяла под ладонью и взглядом красавицы.
Язык пересох, сердце бешено стучала.
"Она права, она сразу увидела мою болезнь.
Возбуждение, если оно происходит слишком часто и по любому поводу, это - болезнь".
- Язык отсох? - в проницательности подруге Сайроса не откажешь. - Я помогу тебе. - Мягкие влажные губы Гермионы накрыли губы Эсмеральды, вобрали их в себя.
Язык проник между них и сплелся с языком Эсмеральды.
Гермиона действовала умело, но осторожно.
Она прижалась к Эсмеральде, и сильно сжала ее сосок.
Эсмеральда вскрикнула от боли, и тут же сладостная волна подхватила ее, закружила, бросила в омут.
Эсмеральда билась, стонала, кричала - одновременно хотела продолжения и конца постыдного.
Она видела себя со стороны и сгорала от стыда, но не могла выйти из пламени страсти.
- Отойди от меня, - когда ураган стих, принцесса опустила глаза.
- Что-то в ней слишком много накопилось, - старик произнес с некоторой озабоченностью. - Конечно, красиво, но, когда повторяется и повторяется, то начинает пугать. - Сайрос с мерзким хихиканьем рассказал Гермионе, как наблюдал за Эсмеральдой в лесу.
- С ней будет трудно справиться, - Гермиона усмехнулась.
Она говорила со стариком об Эсмеральде, будто ее здесь не было. - Но, к счастью, у тебя много рабынь.
Они устроят ей праздник, который в большом количестве превратится в пытку: - Гермиона неожиданно хлестнула кнутом по влажной, еще не остывшей попке Эсмеральды. - Ты даже не представляешь, что тебя могут возбуждать сутки напролет.
Хочешь изгибаться, стонать, взрываться непрерывно?
- Нет, наверно, - Эсмеральда почесала место, куда ударил кнут.
- Страстные взгляды будут тебя преследовать.
Твое тело будет постоянно в чьих-то руках.
Ты потеряешь последний стыд, тебе не дадут возможности провалиться в спасительный сон.
Удовлетворение перерастет в неудовольствие, в муку. - Гермиона снова принялась ласкать Эсмеральду.
- Не надо, пожалуйста, - Эсмеральда пыталась оттолкнуть от себя подругу старика.
Она понимала, что Гермиона издевается над ней, как любит издеваться Эллисон, но пытки более зрелой и опытной девушки намного изощренее.
Через несколько минут Эсмеральда снова билась и кричала.
В голове у нее шумело и кружилось.
Впервые Эсмеральда осознала, что если нежность будет продолжаться долго, то ее сердце не выдержит.
Она умрет от того, что раньше считала за счастье.
- Оказывается, что на это бывает противно смотреть, - издалека донесся голос старика.
- Эсмеральда, приходи в себя, пора работать, - снова кнут Гермионы ожег ягодицы.
- Я принцесса, - Эсмеральда подумала, что нечего скрывать свое высокое положение.
- Нам нет дела до того, кем ты была, главное, кто ты сейчас, - Гермиона властно взяла Эсмеральду за волосы и повела по коридору, вырубленному в скале. - Запомни: в замке главный - Годзилла!
После него хозяин - Сайрос.
Так как Годзилла не интересуется, что происходит в его замке, то фактически правит, - Гермиона посмотрела по сторонам, но не решилась сказать "Сайрос", - сама знаешь кто.
Я вторая после него, но первая среди вас. Смотри! - Гермиона вывела Эсмеральду на балкон.
Внизу, метрах в пяти отрылась взору огромная, бесконечная пещера.
Небывалая роскошь и красота поразили Эсмеральду: золотые и серебряные статуи.
Полированный мрамор разных цветов.
Некоторые плиты равномерно окрашены природой, в других блистали искорки, или пронизывали красные и розовые прожилки.
Эсмеральда заметила несколько фонтанов, вода струилась из разных тел мифических существ.
"Дворец моего отца короля по сравнению с этой пещерой - жалкая лачуга бедняка. - Даже глаза Эсмеральды заболели от красоты. - Купальни, диваны для отдыха, и множество другого".
Эсмеральда не сразу заметила девушек: их числом не больше тридцати, но не меньше двадцати.
Все они обнажены, изящны, поэтому сливались с окружающей их красотой.
Девушки прогуливались, купались, беседовали.
- Я так понимаю, что они рабыни Сайроса, - Эсмеральда скривила губы в улыбке. - И он приготовил место для меня среди них.
- Да, вы рабыни, - Гермиона щелкнула кнутом. - Но не вздумай заигрывать с моим старичком.