У него выпросишь, как же!
Проще вытрясти из курицы страусиное яйцо.
— Да у вас размах! Впечатляет, — улыбнулся Борис. — В Вильпенте выставлялись?
— Конечно.
— Понравилось, как всё прошло?
— Очень. Я довольна.
— Я тоже пару раз участвовал там в выставках. Конечно, речь шла не о здравоохранении и не о клубнике, а об интернет-технологиях. Хлопотно это всё, да и затраты немалые.
Борис вставлял английские слова, когда не мог подобрать русского эквивалента. Я прекрасно его понимала, а уж голос у него был волшебный, слушала бы вечно. Даже захотелось, чтобы он заговорил со мной по-французски, и его речь лилась бы свободно.
— Стенд, сопроводительные документы, печатная продукция, реклама…
— Но и отдача грандиозная, согласитесь!
— Я бы так не сказал, — пожал плечами Борис.
Мне тут же захотелось провести для парижанина индивидуальный мастер-класс: ведь если он не получил хороших дивидендов от участия в выставке, значит, плохо к ней подготовился. Допустил досадные ошибки, не учёл нюансы. Но всё это поправимо. И я могла бы поделиться опытом, я не жадная (особенно, если дело касается такого красавчика!).
— А знаете, начало довольно интригующее, — заметил Борис, открыв книгу на первой странице.
Я перевела взгляд на обложку. Это было самое дешёвое издание — небольшой формат, тонкая бумага.
— Психологический триллер. В аннотации так написано.
— Правда?
Очевидно, моя лекция об эффективной подготовке к международной выставке откладывалась на неопределённый срок. Борис решил сменить тему. Жаль. Ведь я, прожжённый коммерсант, уже была готова оседлать любимого конька. Всё, что связано с бизнесом, меня возбуждает.
— И что же там?
— «Сегодня ночью я, наконец-то, убью Элизабет», — прочитал на английском Борис. — Вот так, прямо в лоб. Без вариантов.
— Мрачновато.
— Вы не любите психологические триллеры?
— Вся наша жизнь — психологический триллер, — вздохнула я. — И что же? Думаете — убьёт? Не обманет?
Я забрала у Бориса книжку, случайно коснувшись пальцами его руки, и мы оба едва не вздрогнули от этого мимолётного прикосновения. Что-то явно произошло. Вероятно, мы не просто так оказались вдвоём на Монмартре, за одним столиком. Я даже ощутила лёгкое тепло на щеках. Бог мой, неужели я покраснела? Да ведь вогнать меня в краску не удастся и парочке двадцатилетних стриптизёров!
Изумляясь собственной реакции, я опустила глаза и стала с преувеличенным интересом листать страницы.
— Вы заберёте книгу, Борис? Хотите её прочитать?
— О, нет, — отказался француз. — Я вряд ли это осилю. Мой английский так же беден, как страны третьего мира. Придётся всё время лазить в словарь, а оно того не стоит. Сомневаюсь, что это шедевр. Уж если я решу прочитать что-нибудь на иностранном, со словарём, то выберу Бунина или Куприна.
— Снимаю шляпу перед вами, — потрясённо произнесла я. — Как приятно, что вы любите русскую литературу!
— Русскую литературу, как и отличный коньяк, очень легко любить, — улыбнулся Борис. — Это не доблесть и не заслуга. И потом, только благодаря чтению мне удаётся поддерживать определённый уровень языка.
Мой новый знакомый не успел закончить фразу, так как в этот момент к нашему столику протиснулся ещё один француз, такой же элегантный и холёный, как и мой собеседник. Огласив окрестности пулемётной французской тирадой, мсье бросился пожимать руки Борису.
Тот поднялся из-за стола, и я смогла насладиться зрелищем мужских лобзаний — французов багетом не корми, дай поцеловаться! Мало того, что у них самый длинный оплачиваемый отпуск, они же ещё тратят уйму времени на поцелуи.
На выставке я наблюдала за мсье Моро, руководителем пресс-центра, куда не раз обращалась с вопросами. Мсье Моро, появившись утром на рабочем месте, яростно обцеловывал весь персонал, а также отлавливал в кулуарах знакомых и целовал и их тоже — по два раза в каждую щёчку. На второй день выставки настырный мсье полез ко мне, у них так, понимаешь, принято. Еле увернулась. Хорошо, что Константинов не мог видеть, каким домогательствам я подвергаюсь, а то мсье Моро быстро схлопотал бы в бубен…
Борис и его знакомый торопливо что-то обсуждали — мужчина с интересом посматривал на меня. Несмотря на дикий темп речи, удалось уловить смысл разговора. Я теперь так часто бываю во Франции, что уже различаю пару десятков слов. Например, Борис трижды произнёс «нувэль адрэс» — это означает «новый адрес». Возможно, студия Бориса переехала, и его друг (или клиент) интересуется, куда именно. Несколько раз прозвучало «бюльва Вольтэр». Наверное, офис переместился именно на бульвар Вольтера.