Картинка получалась до крайности глупая, нереальная, но желанная. Ведь это автоматически обозначало бы, что никакие злодеи на Георгия не нападали.
Что молчите, как рыба об лёд? – грозно поинтересовалась Сестрица в ответ на мою растерянность.
Мысль изреченная, есть ложь, – Настасьина странность в разговоре оказалась заразной.
Ка-тю-ю-ю-ша!!! – весь налет террористической экзальтированности с Сестрицы, как рукой сняло, – А когда ты в гости придешь?
Ну, я ж сама не хожу, нужно выбрать время, когда Георгий свободен будет, – задумчиво проговорила я, надеясь, что сейчас Сестрица радостно сообщит, что Жорик, как раз, сейчас у них, а вот где я, никому неизвестно…
Женатый мужчина всегда несвободен. Чтоб он стал свободен, ему нужно с тобой развестись, – невообразимо серьезно сообщила Сестрица, после чего снова переключилась на принятый у неё для общения со мной детский тон, – Так что же, вы теперь вообще никогда не придете? – наигранно по-детски заканючила она, – Приходите, только купите по пути…
В этот момент нервы автомата не выдержали, и связь оборвалась. Всё необходимое я, собственно, уже узнала, но не перезванивать было как-то неудобно.
Ча-ча-ча! – сказала Сестрица, в ответ на мой повторный звонок и положила трубку.
Я слегка оторопела.
“Может, шифр? Может, так она хочет сказать, что не может разговаривать? Может, Георгий все же у них, или им что-то известно о том, где он?”
Следующий звонок не принес ничего утешительного.
Ча-ча-ча! – упрямо проговорила Настасья, прежде чем из трубки раздались короткие гудки.
Я протерла глаза, потрясла головой, обошла один раз вокруг телефона и на всякий случай трижды сплюнула через плечо. Потом вспомнила, что все время путаю, через какое плечо плевать, и сплюнула через другое. После этого снова набрала родительский номер.
Только не морочь мне голову своим “ча-ча-ча”! – прокричала я, едва кто-то взял трубку.
Ты не заболела? – озабочено поинтересовалась мама.
Я – нет, – честно ответила я, – А вот Настасья, не знаю. Что это за “ча-ча-ча” она мне тут устроила. Я звоню чтоб узнать, не появлялся ли у вас Жорик, а вовсе не для того, чтобы выяснить, что родная сестра решила довести меня до белого каления.
Спустя некоторое время, за которое оба испорченных телефона – и мамочка и мой телефон– автомат – вытрепали мне все нервы, выяснилось, что Сестрица, всего лишь пыталась закончить свою предыдущую мысль и отключиться, прежде чем я успею отказаться прийти. Говорила она, оказывается: “Чай, чай, чай!”, мол, “приходите, только купите по дороге чай, а то у нас заварка закончилась, а мне лень идти в магазин, куда родители меня упорно гонят.” Все это умная, по мнению Сестрицы, я, должна была понять из загадочного “ча-ча-ча” и немедленно явиться в гости. А повергать меня в ужас Настасья вовсе не собиралась. Оставшееся на телефонной карточке время я потратила на то, чтоб объяснить ничего о местонахождении Георгия не знающей мамочке, что и я её тоже не собиралась повергать в панику. На очередное: “Как же так? Жорочка пропал! Ох, чует моё сердце…”, мне пришлось спешно заявить, что Георгий уже нашелся. Я даже прокричала в пространство: “Эй, Жорик, привет!”, чем успокоила маму, зато ошарашила случайных прохожих.
В общем, в доме у моих родителей Георгия не оказалось. Самое время было поискать на его собственной жилплощади.
Переступив порог, я оторопела. В первую минуту подумалось даже, что я попросту не туда попала. Осознав, по некоторым беспощадным приметам (отклеивающийся угол обоины под потолком, иссиня-черная царапина на полированной поверхности гардероба), что дом все-таки мой, я на всякий случай закрыла оба замка входной двери и даже цепочку повесила. Главное, вовремя! А вдруг злоумышленники еще не ушли? Лихорадочно вцепившись в сотовый телефон, я собралась уже звонить Жорику, жаловаться на творящийся кругом ужас, но вовремя спохватилась, вспомнив, что Георгий сейчас занят, и ответить на мой звонок не сможет.
Эй, есть здесь кто? Отзовитесь! – осознав, что преступники вряд ли честно ответят на мои вопросы, я решила слегка изменить тактику – Ну, смотрите! Пеняйте на себя! Я – иду! Кто не спрятался, – я не виновата!
Я разулась, вооружилась проживающим за коридорным шкафом совком и, старательно переступая набросанный на полу беспорядок, принялась исследовать квартиру.
Все вверх дом! Ящики стола выпотрошены, бумаги валяются по всей комнате, одежда выброшена из гардероба, складывающаяся в шкаф кровать – наполовину разложена и, висит, словно вывалившийся из пасти собаки язык. И как, спрашивается, я могу искать мужа в таком бардаке!