‒ Что? — не понял полукровка.
‒ Рада знакомству, ‒ ехидно ухмыльнулась подруга.
Пока ели не разговаривали. Мы с Кэт переглядывались, но молчали, ведь не знали как себя вести и чего стоит, или не стоит знать нашему попутчику. Но решать надо было сейчас, ведь впереди долгая дорога и трудно заметить, что мы немного ненормальные для этого мира. Судя по всему, Талаэр тоже пришел к этой мысли. Озабоченным взглядом окинул свой «выводок» и обратился к Бенджамину.
‒ Нас ждет длинный путь. И есть вещи, о которых ты должен знать. Но можем ли мы тебе верить?
‒ Я ждал, когда ты начнешь этот разговор. Забегу вперед и скажу, я вижу, что все три девушки не твои сестры, слишком по-отечески ты относишься к младшей, а старшие хоть и выглядят эльфийками, чувствуется какой-то подвох. Но у всех есть тайны. Твое дело раскрывать их или нет.
‒ Я бы может и не хотел раскрывать, но при твоей внимательности…
‒ Заколебали, мальчики, друг перед другом раскланиваться! — взорвалась Катька. Кажется она еще не отошла от шока, обычно когда надо она молчит. Тренер их учил быть холодными сердцем. Хотя, видя, как они мутузят друг друга всей командой на площадке во время тренировок, думаю, это все остается на словах. ‒ Свет, что обычно в твоих книжках делают в таком случае?
‒ Клятва о неразглашении. Или расходятся подобру-поздорову, предварительно подтерев память.
‒ Понятно. Тал, ты память стирать умеешь? ‒ Тал в ответ покачал головой. ‒ Свет, а ты сможешь? Щит у тебя вышел. И успокоить меня тоже.
‒ Сомневаюсь. Я же ничего не умею. То было по наитию. А тут такая тонкая материя как память. Я вообще не уверена, что это возможно. По крайней мере, в нашем исполнении.
‒ Тогда подобру-поздорову не выйдет. Ну что, спаситель, спас на свою голову? ‒ она повернулась к Бенджи и с плотоядной ухмылкой, встала и начала медленно к нему подкрадываться, держа в одной руке ложку, а в другой, непонятно откуда взявшийся, кинжал. ‒ Ножа не бойся, бойся ложки, один удар и череп в крошки. Сколько я порезал, сколько перерезал, сколько душ я загуби-и-ил, ‒ на последней ноте Кэт ткнулась нос к носу, а он, отринув от нее, упал на спину, потянув за собой.
Часть первая. Глава девятая или увеличение поголовья отряда увеличивает количество проблем
«Боязнь потери к темной стороне привести может»
Катя
Последнее, что я помню, чувство бесконечного ужаса, что я убила человека, или не человека, дроу. Да какая разница. Я — убийца. Потом меня прижала к себе Светка. От нее веяло таким спокойствием и теплом. Она успокаивала, убаюкивала. Это самозащита. У меня не было выбора, ведь иначе убили бы моих друзей. Ради их безопасности я убью столько, сколько будет нужно. Это уже не наш мир и в нем придется расстаться со многими привычками из 21 века планеты земля. Тут нет баскетбола, нет туалетной бумаги и тут приходиться убивать, что бы жить. По крайней мере, сейчас. Потом меня разбудил Тал, привел к костру, мне вручили еду и познакомили с новым попутчиком. Как себя при нем вести все слабо осознавали. Брат решился на откровенный разговор, но эти эльфийские расшаркивания выводят меня из себя. Что-то не так с моими эмоциями, не контролирую, подумалось мне и вот я уже подкрадываюсь к Бенджи со столовыми приборами и выдаю: «Ножа не бойся, бойся ложки, один удар и череп в крошки. Сколько я порезал, сколько перерезал, сколько душ я загубил», тыкаюсь в него носом, и мы летим на землю.
А везет мне последнее время на мужчин с красивыми глазами. Смотрю я в изумрудные очи и изумляюсь, до чего же мне приятно в руках малознакомого существа находиться, может это магия какая-нибудь тоже, располагающая к себе?
‒ Клясться будешь? ‒ спрашиваю, и оказываюсь уже на земле, придавленная немаленьким весом этого ловкого представителя сильного пола.
‒ А вот и буду, ‒ улыбнулся он во все свои не знаю сколько зубов. Поправил мои волосы и осторожно поднялся сам и подтянул меня. ‒ Очень уж ложки в твоих руках боюсь. Вдруг съешь.
Я в ответ клацнула зубами.
Подошел брат, произнес какую-то абракадабру, проколол палец Бенджи, тот повторил абракадабру. Светка налила всем отвара, и мы рассказали про нашу нелегкую долю.
Сказать, что у парня округлились глаза, значит, ничего не сказать. Они оказались у него на лбу, а челюсть опустилась до уровня коленок. Он преклонил колено перед Нуи, поглядел на содержимое сумок. А потом вздохнул:
‒ Следующая деревня в трех днях пути, она почти на границе с Раскинией. Сегодня остаемся ночевать здесь. Все равно не уйдем далеко — вечереет. Но весь вечер упражняемся в стрельбе. И каждый день вечером упражняемся. Пусть так добавится день перехода, но вы хоть будете уже не такими беззащитными. Нуитиэль, я вверяю вам своего Ветра, ‒ легко поклонился Бенджи, а мы услышали раскатистое ржание и увидели статное животное соловой масти.