Как-то мы болтали перед сном, лежа на диванах. Лола вдруг вспомнила, как год тому назад, когда она была в Швейцарии, на ужин подавали салаты и восхитительную рыбу. Она не смогла доесть свою порцию, и повар, погрозив пальцем, заявил: «Мадам, у нас в ресторане тем, кто не съедает первого, десерт не подают». Эти воспоминания вызвали у нее бурный смех, перешедший в истерику. Прижимая к себе рыдающую подругу, я тихо поскуливала за компанию.
Еще мы ходили в гости. Познакомившись с двумя симпатичными девушками, многие приглашали нас поужинать. Разумеется, некоторые рассчитывали на продолжение, но Лола жестко ставила всех на место, и нас на такси отправляли домой. Правда, и повторно никто уже не приглашал.
Случайное знакомство с киевским финансистом помогло моей подруге найти для нас работу в инвестиционной компании. В моду вошли длинноногие секретарши, и мы отлично вписывались в антураж шикарного офиса. Нам запрещалось кокетничать с посетителями, строить глазки начальству и обсуждать с кем-либо происходящее в офисе. У нас было два шефа. Оба имели несколько жен и несметное количество любовниц. Самым сложным было различать их по голосам и не поддаваться на провокации. Неудачный опыт с нашей предшественницей, которая крутила с шефом роман, а получив отставку, ушла к одному клиенту почти со всей базой данных, отбил желание у наших работодателей щипать нас за задницы и грязно домогаться.
За сверхурочные доплачивали, наша внешность поднимала статус хозяев, как и оригинал Дали над нашим рабочим местом. Работа была непыльной. Мы принимали и переводили звонки, координировали расписание дня, бронировали номера для наших хозяев и их гостей, заказывали столики в ресторанах, расплачивались по счетам любовниц и жен, управляли целым парком водителей и поваров и ничего не знали о сделках и бухгалтерии фирмы.
Выход в финал «Мисс Украины» позволил мне участвовать в международных конкурсах. А потому директор «Украинской красы» предложил отправиться в Лас-Вегас на «Мисс Вселенную» за свой счет. Оплатить участие и билеты я не могла. Тогда я обратилась к одному из боссов. Мне было предложено пять тысяч долларов в обмен на заявление об увольнении и благосклонность. Я обещала подумать и отправилась к одному из своих многочисленных поклонников. Валентин без лишних слов открыл на мое имя в банке счет на десять тысяч долларов, пояснив, что в свете последних событий нам следовало бы пожениться. Я попыталась прикрыться обязательствами и карьерой, он же возразил, что призвание женщины в семье, но, если я очень захочу, все газеты напишут, что он женился на умнице и красавице с блестящей карьерой. С его положением это было вполне достижимо.
5
И вот я в Вегасе. Гестаповский режим, каждая минута расписана. Конкурсантки занимали два этажа, которые не имели права покидать без разрешения организаторов. На этаже круглосуточно дежурил охранник. Девушек поделили на языковые группы. К каждой группе была приставлена chaperon (по словарю – компаньонка), женщина, владеющая соответствующим языком. Мы с россиянкой окрестили нашу Айрин шаперонкой-шпионкой.
Расселили нас довольно странно.
Я жила с эстонкой, россиянка – с полькой. При этом и полька, и эстонка говорили с нами только на английском. Поселить нас с россиянкой нам отказали наотрез. В остальном организация конкурса была на самом высоком уровне. Все было продумано до мелочей. Каждый день на доске вывешивалось объявление о мероприятиях на текущий день и форме одежды. Ленты с названиями стран мы снимали только в душевой и на ночь. Опоздания и забывчивость карались снятием баллов. Шаперонки-шпионки вели специальные тетради, где отмечали малейшую провинность, и докладывали организаторам, а те, в свою очередь, сообщали обо всем членам жюри. Окружающие были подчеркнуто вежливы и очень «френдли». Приторно френдли. Не только нам с россиянкой, но и мальтийке, гречанке и почти всем девочкам из Латинской Америки эта фальшь была не по душе.
По вечерам, если оставалось время, девочки собирались в специально отведенном номере, где всегда были кофе, чай, мюсли с молоком, чипсы и конфетки. Там же можно было курить, хотя это и не приветствовалось. Курили почти все. Но кто-то это скрывал, опасаясь потерять свои баллы, а кому-то все было трын-трава. Мы с россиянкой дымили красным американским «Мальборо», наслаждаясь своим полулегальным удовольствием. Там же коротали время девочки, которые ссорились с соседками по комнате.