— Ты смотришь, — буркнула ведьма, щелкая клавишами.
— И?
— Это отвлекает.
— Извини?
— Звучит не очень-то искренне, — и она совершенно неожиданно хмыкнула по-доброму, будто и не было у них этой холодной-горячей войны. У Юнги свело скулы.
— Может, потому что так и есть? — и улыбнулся ей деснами, когда она сначала выглянула из-за ноутбука, а потом и вовсе прикрыла его.
— Перемирие?
— Перемирие.
— Только на этот вечер и без телесных домогательств, — предупреждающе вскинула указательный палец девушка.
— Это кто кого тут ещё домогается, — Юнги изобразил максимальную обиду, для точности даже схватился за грудь, только это всё равно не помешало им одновременно рассмеяться.
Когда смех на кухне стих, а на столе появилась бутылка с вином, пепельница заполнилась почти на треть, Юнги вдруг поймал себя на давно ему чужеродном чувстве уюта. Ему было уютно, и это было связано с И Со. Он давно уже понял, всё, что шло со знаком плюс, так или иначе было связано с ней. Может именно поэтому он не мог расцепить свои пальцы и отпустить её? Знал же, чувствовал пятой точкой, что ей будет лучше вдалеке от него, Тэён её точно защитит и будет любить её той самой правильной любовью. Но! Юнги не мог, она нужна была ему как воздух.
Он в ней весь мир нашел. Тысячелетие слонялся по миру, воевал на поле и за кулисами, манипулировал, убивал, завоевывал, брал своё и понял — не нужно. Всё, что ему было нужно, чтобы она, вот так, сгорбившись, сидела у него в квартире, мазала плечи, цепляла ложкой рис и наезжала на него шутливо или не очень. Он всё готов отдать за это, любое оружие сложить, от титула отказаться, лишь бы она смеялась также открыто ему.
— Юнги-я, — вдруг совершенно серьезно и трезво окликнула его И Со. — Ты ведь правда мне поможешь? В том смысле, что ты сейчас, вроде как, помогаешь, но я же знаю, что в ключевой момент ты можешь оставить меня за бортом, если посчитаешь ситуацию слишком опасной.
Юнги завис.
Он с самого начала понимал, что она сильнее их всех вместе взятых. Жизнь её без остановки мотала, ломала, нагибала, а И Со продолжала отстраивать себя, уплотняла свой металлический корпус и становилась только сильнее. А теперь вот сомневалась в себе из-за него. Только Юнги в ней ни на секунду не сомневался, он в неё поверил давно, просто себе не хотел признаваться, потому что тогда бы пришлось её отпустить со словами «лети, птичка, покорять мир». Он струсил, решил, что обязательно потеряет её, если она обретет и прочувствует самостоятельность и свою силу.
— Правда, — выдавил он хрипло, горло саднило чувством вины. — И Со, послушай меня, я не хотел. Не хотел, чтобы ты сомневалась в себе и своей силе из-за меня… черт, да из-за кого бы там ни было.
Он психанул, сорвался и наплевал на главное правило их перемирия. Подорвался к ней, врезаясь между её ног и обнимая лицо ладонями, заглянул в её глаза.
— Ты самая сильная, сильнее меня. Морально точно, а физически ты просто ещё не раскрыла весь свой запас, но я помогу, потому что виноват страшно перед тобой и буду до конца жизни извиняться за это, — хриплым шепотом, оглаживая скулу большим пальцем. — И Со, я верю тебе и в тебя, понимаешь? — она кивнула, а он заметил собравшуюся в уголках глаз влагу. — Так что заруби себе на носу, что ты не имеешь права сомневаться в себе или в своих действиях, а ещё во мне. Потому что я до конца с тобой, верю полностью, люблю безоговорочно, — губами собрал соленую влагу, на кончике языка раскатывая её, чтобы отравиться. — Даже после последнего вздоха, я все равно буду.
— Я тоже, — шепотом, едва касаясь его губ своими, оставила нерушимую печать их договора, который они теперь будут нести через всю жизнь и скорее всего в следующей тоже.
— Но я все равно ещё не простила тебя, — легонько укусив за губу, оттолкнула его И Со.
Они смотрели друг на друга, пока не прыснули оба.
— Ты ведь не могла не, правда?
— Правда, — сквозь смех. — Спокойной ночи, Юнги-я.
И провожая её взглядом, Юнги в первый раз за долгое время подумал, что, возможно, эта ночь и правда будет спокойной для него, для неё. Для них.
***
Утром после вечернего перемирия И Со решила, что так дело не пойдет — в голове будто закипала рисовая каша с морским ушком. Она натянула просвечивающие леггинсы, поверх короткие шорты и спортивную кофту со сплошным карманом спереди и черной сетчатой тканью сзади. На ходу смастерила себе пучок и вышла из дома на утреннюю пробежку с одной единственной целью — проветрить голову и разложить там всё по полочкам.
Она петляла меж тротуаров, спускалась на набережную и ещё на втором круге успешно оторвалась от хвоста, который выставили законники безопасности ради. От людей Йошико она намеренно не стала избавляться. К тому моменту, как И Со скрылась в недрах парка, она уже провела внутренний анализ рисков и поставила на бесшумный режим все свои системы безопасности, в том числе и аварийную.
Минхён не заставил себя долго ждать, появившись на тихой аллее минут через десять после неё. Ведьма, выжидающая момента, следовала своему четкому плану: удушающий захват со спины, между ребер уколоть инквизиторским мечом, предотвращая лишние движения и поползновения на побег.
— Даже не пытайся, — равнодушно отчеканила ему И Со в ухо, заставляя мужчину неестественно выгнуться, дабы быть одного с ней ростом. — Я сильнее тебя в магическом плане и физическое преимущество сейчас на моей стороне.
— Ваше Величество, — запыхавшийся Марк не выглядел удивленным, наоборот — он очень довольно кривил губы. — Чем могу помочь?
— Через два дня я готова встретиться с твоей хозяйкой. Будь хорошим мальчиком и передай ей это, — в конце она все-таки сорвалась, поддалась эмоциям и фыркнула. Правда, также быстро собралась обратно, похлопала по плечу хаосита и толкнула его вперед, срываясь на бег.
Всю обратную дорогу И Со старалась выбить из себя нервную дрожь, потому что дома её ждал единственный человек, которого она не могла обмануть. Хотела бы, но куда уж там — Юнги читал её, словно давно уже знал наизусть. Ведьма была уверена, он не одобрит её план, не поможет, даже несмотря на то, что вчера вечером сказал… или может? Может, это она теперь ему не верила? Не могла поверить, боялась вновь разбиться на куски, потому что тогда четырех дней на боль уже будет недостаточно, она и за всю жизнь себя не соберет обратно.
Взяв в кофейне рядом с домом самый большой стакан латте, набитый под завязку сливками, посыпкой и сиропами, И Со вернулась в особняк. Только вместо привычной фигуры на кухне, которая там только кофе пила и курила, ведьма обнаружила ещё теплый бутерброд и записку «съешь меня и выходи во двор заниматься». Расплавленный сыр, поджаренный хлеб и ветчина пахли очень-очень-очень многообещающим пиздецом. Кожу на позвонках стянуло от страха. И Со вся подобралась, пытаясь прикинуть масштаб своего прокола и последствий за него. В худшем случае к привычным синякам мог добавиться какой-нибудь домашний арест, магическое заточение или просто её труп. В лучшем — ну, его И Со не рассматривала, потому что достаточно хорошо знала Юнги. Она прихватила Гань Цзян и вышла во двор, оставив на кухне надкусанный бутерброд — на всякий случае, если вдруг кто-то станет проверять.
Юнги стоял к ней спиной и курил, с виду был даже спокойнее обычного, но И Со чувствовала — что-то не так. Нечто незаметное глазу витало в воздухе между ними, напрягало каждую её мышцу, натягивало жилы до предела.
— Хорошо бегаешь, — не разворачиваясь произнес маг. — Я тебя этому не учил.
— Думаешь, я до тебя вообще жить не умела?
— Справедливо, — он мотнул головой, а И Со лишь с удвоенной силой впилась взглядом в его выбритый затылок. Точно что-то не так.
— Начнем? — неловко переминаясь с ноги на ногу, буркнула ведьма и высвободила клинок, размазывая по нему собственную кровь. Только вместо ощущения того, что по венам течет лава, И Со чувствовала лишь тяжелый и густой свинец. Её тело, а в особенности рука с клином, тянулись к земле, желали размазаться по ней, потому что на плечи давило бетонной плитой.