— Выбора у меня особого нет, — произносит маг в панамке. — Да и ежу было понятно, что она уже не жилец. Просто надо сделать все аккуратно, и чтобы вопросов никаких потом не возникло.
— Вот смотрю я на тебя, и даже как-то страшно становится, — Сокджин ёрничал в своей лучшей манере, когда по лицу невозможно угадать шутит он или говорит серьезно. — Так легко готов избавиться от своей партнерши и ради чего? Неужели она твоего кота закопала где-то и теперь не хочет рассказывать где?
Магу было действительно интересно, почему Юнги реагировал на события так индифферентно. Словно ему рассказали, что сегодня на ужин в столовой опять подают разбухшую лапшу с овощами. Что угодно, но только не то, что О Си А является наследной Принцессой, а ему теперь надо убить её под шумок. Сокджин задавался логичным вопросом — «Какого черта?». Почему он не носится по кабинету в предистеричном состоянии, решая споры между своим долгом, совестью и чем-нибудь ещё. Откуда в этом парнишке было столько спокойствия? Признаться честно, Джин ему даже завидовал, ведь у него самого вся эта ситуация вызывала только холодную испарину и желание зарыть голову куда-нибудь в песок — ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю.
— Мне вот интересно, когда я пропустил момент того, как ты записывался в волонтеры по спасению задницы Ким Намджуна? — продолжал напирать Глава Инквизиторов, покачивая своей ногой и едва заметно ухмыляясь. — Или тебе за это приплачивают? А может быть, ты метишь на моё место?
Глаз Юнги не было видно, зато расплывающиеся в насмешливой улыбке губы отлично было видно. Джин от раздражения поджал собственные, в очередной раз отметив про себя, что разговаривать с магом было бесполезно. «Словарь ему, что ли, подарить, чтобы он мог больше трех слов связать?» — задумался парень в дорогом костюме.
— Не понимаю сути твоих претензий, — начал свою речь Юнги, пожимая плечами. — Мне поручили сделать то, что не смог сделать ты сам. Я согласился, потому что у меня такая работа. И потому что я совсем не хочу видеть своим начальником девчонку, которая грозится умереть, стоит только на неё дыхнуть как-то не так.
— Так ты у нас тайный шовинист, претендующий на место лучшего работника месяца? — фыркнул Сокджин. — Ну да, ну да. Может быть, Намджун тебе и доверяет, но я вот нет. Видел я уже, как однажды он доверился одной… Дальнейшую историю мы все знаем, так что если ты что-то замыслил, то лучше отойди и не мешайся.
У Ким Сокджина явно иссякало терпение, он поднялся, поправляя свой черный классический костюм с зауженным брюками от dior. Подошёл к столу и оперся руками о красное дерево, наклоняясь к лицу мага в панаме.
— Я тебя в порошок сотру в любой момент, даже если мне покажется, что ты не той стороной панамку свою надел, — сквозь зубы прорычал Глава Инквизиторов. — Понял меня?
Юнги также приподнялся и теперь его лицо было на одном уровне с лицом мага. Он улыбался хитрой и лукавой улыбкой, в какой-то момент Сокджин даже решил, что смог разглядеть его глаза — темные, хитрые и злющие, как у волка.
— Конечно, понял, — вкрадчиво и ехидно произнес Мин. — Работа у тебя такая — пыль в глаза пускать. Не мог бы ты пойти и заняться этим увлекательнейшим делом где-нибудь, где это будет интересно и актуально? Например, потянуть за различные ниточки во Дворе своего братца, чтобы узнать, что они с Кёном задумали?
— Ты же понимаешь, что это лишь отсрочит неизбежную гибель О Си А? — также ехидно фыркнул ему в ответ Сокджин.
— А я что-то сказал про Си А? — ухмыльнулся довольно парень, словно ему удалось поймать на горячем Главу Инквизиторов и по совместительствую мистера-я-без-греха. — Ты весь наш разговор сводишь к ней, впору задуматься, а не влюблен ли ты в неё случайно.
Сокджин складывается пополам от смеха, картинно стучит ладонью по столу, демонстрируя всем своим видом, как его насмешили слова парня. Звук у его смеха такой звонкий и больше смахивающий на звук не то раздираемой собаки, не то чайки какой-то, не то ногтя ведущего по доске. В общем, Юнги весь ежится, но продолжает с любопытством наблюдать за этим театральным представлением.
— Ой, господин Начальник, — хватается за живот маг, стараясь отдышаться. — Ты прям меня повеселил, огромное спасибо тебе за это. Я уже и не знал, куда себя деть, а тут вы со своими шутками — лучшее, что со мной произошло за последние дни.
В конце, правда, от дружелюбного и смешливого сокджиновского тона не остается ничего. В голосе скользят нотки гнева и насмешки. Он разворачивается и уходит из кабинета, демонстративно тихо прикрыв за собой дверь. Юнги, устало выдохнув, падает обратно на свое кресло и закуривает, проверяя свой телефон — сообщений от И Со или Чимина не было. В затылке зудит теплое и неприятное предчувствие надвигающейся беды.
***
И Со подходит к комнате Ли Кёна с чашкой кофе и коричневым пакетом, в котором лежала выпечка из ближайшей кофейни. Они с Чимином решили, что кофе и завтрак будут достаточным алиби для их утреннего исчезновения из дома. В это время перевертыш украдкой проносил сумку со свитками из архива в комнату девушки, чтобы она могла незаметно изучить их. Кён выглядел заспанным, когда открыл дверь в свою комнату, он старательно разлеплял свои глаза пальцами.
— Доброе утро, — Со протянула ему кофе и пакет с выпечкой, игнорируя легкое недоумение мага. — Сегодня в архив поедешь с Чимином, я себя всё ещё нехорошо чувствую, поэтому останусь дома.
Девушка уже развернулась и сделала пару шагов в направление своей комнаты, когда мужчина окликнул её. Он упирался плечом в дверной косяк, а лицо его больше не выглядело заспанным, скорее слишком уж довольным.
— Давай останусь с тобой и поухаживаю, чай-кофе и всякое остальное, — предлагал Ли Кён сладким голосом, сопровождая это всё какой-то животной улыбкой и игривым взглядом.
— Глава Инквизиторов Двора Хаоса в качестве моей личной прислуги? — обернувшись, фыркнула девушка. — Увольте, я ещё пару лишних дней пожить хочу.
— Я бы обиделся, но ты мне все-таки завтрак принесла, так что в другой раз пообижаюсь, — слегка разочарованно произнес маг, пожимая плечами, и скрылся в своей комнате.
Ведьма с облегчением выдохнула, прикрывая глаза, ей совсем не хотелось оставаться с ним наедине. Она чувствовала себя хорошо, просто И Со требовалось время на изучение древних свитков из семейного архива, а Чимину нужен был лишний повод, чтобы в очередной раз попытаться разобраться с запахом мага. На их удачу, а может Меркурий вошел в нужную фазу, но Ли Кён был сговорчив и даже не попытался спорить или скалить зубы, в своей излюбленной манере. Со зашла в комнату, где возле окна стоял Пак, а на кровати лежала черная спортивная сумка.
— Он согласился, — выдохнула ведьма, усаживаясь в кресло, и принялась внимательно разглядывать спину своего родственника. Чимин выглядел напряженным, казалось, словно он готовится к прыжку, чтобы нанести смертельный удар своему противнику. И Со немного удивилась такой резкой перемене настроения, ведь ещё в машине он был мягок с ней и взволнован их новым открытием.
Чимин повернулся к девушке лицом, приподнимая уголки губ в максимально вежливой улыбке. Она знала, что за этой улыбкой также скрывается напряжение, именно поэтому она ухмыляется и высказывает свое предположение:
— По себе знаю, что такое выражение лица у людей появляется после разговора с Мин Юнги. Успел поболтать с нашим начальством?
Перевертыш кивнул.
— И что же он сказал, неужто разнес нашу теорию в пух и прах, игнорируя очевидные доказательства?
— Нет, — снова закивал головой парень, но в этот раз в противоположном направлении. — Намджун все-таки решился, он собирается устранить тебя, когда появится новый разлом.
Пока Чимин рассказывает все подробности того, как Принц пришел к этой идее, И Со смотрит пустым взглядом куда-то в сторону пола. Она не слышит, как перевертыш говорит о Тэхёне, спровоцировавшем инкуба на этот шаг, не слышит о том, какой план разработали Хосок и Юнги. Окружающие звуки доносятся словно из соседней комнаты, Со слышит только биение собственного сердца. Она успевает удивиться, как оно ещё может биться в такой ситуации. Ведьма знала, что её смерть была лишь вопросом времени, что рано или поздно Джун бы пошёл на этот шаг, но внутри всегда сверлило чувство надежды — «А вдруг он всё ещё мой старый Намджун, которого я когда-то очень любила и которому я дорога?». Ведь она сама решила, что ни при каких обстоятельствах не станет его убивать, она найдет любой другой способ наказать его за содеянное. Теперь же ей казалось, что эту самую надежду вырвали с корнем из неё, бросили под ноги и растоптали, предварительно плюнув туда.