— Я ведь тебя просил, — закатывая глаза, ухмыляется Мин. — Ты создаешь потенциально опасную ситуацию на дороге, перестань.
Лицо у Со искривляется в виноватом выражение, но если приглядеться, то можно было заметить игривую улыбку и огонек в глазах. Она снова принимается тарабанить пальцами по коленям, стараясь отвлечь себя, и погружается в собственные мысли. На поверхность вдруг выплывает очевидный вопрос:
— А если они залезут мне в память, если применят Взгляд?
— Мне придется с помощью заклинания удалить себя из твоей памяти, — с шумом выдыхает Юнги, который теперь с ни разу не присущей ему внимательностью смотрит на дорогу. Не то чтобы там было что-то интересное или важное, но смотреть на девушку ему было то ли неловко, то ли страшно. — Но я потом всё верну на место, обещаю.
— Нет, — резко произносит ведьма, сжимая колени в клетку из тонких пальцев.
— И Со, — почти что жалобно тянет маг, наклоняя голову в бок. — Не капризничай, сейчас не время для этого. Я понимаю, что процедура дико неприятная, но если мы этого не сделаем, то вопросов будет больше.
— Я сказала нет, — снова резкое и твердое, губы сжимает в тонкую линию, Со готова на полном серьезе воевать за свои слова с ним. — Если ты не расслышал и со второго раза, то я могу повторить в третий: мы не будем накладывать заклинание на мою память.
— Правда, что ли? — Мин начинает злиться, слова звучат ядовито и насмешливо. — Думаешь, я буду спрашивать? Мне даже барьер со своей силы снимать не придётся, ты и половины от своей новой силы ещё не умеешь использовать.
— Ты сейчас это проверить хочешь? Я буду честной с ними, в конце концов, меня ведь кто-то в маске спас от хаоситских перевертышей. Сделаем из вас с Хосоком одного человека, который и спасал меня. В воспоминаниях не будет видно, что это конкретно вы были, лица-то прикрыты.
— Допустим, — без энтузиазма соглашается с ней Юнги. — А если они решат использовать не заклинание на память, а Взгляд?
— Я этого не допущу, сошлюсь на свое слабое физическое состояние из-за травм, полученных от пребывания в Тени. Они не имеют права подвергать меня такой опасности, ведь Взгляд даже более сильным магам способен расплавить мозг, так что они не решатся на такой отчаянный шаг.
— Ты, видимо, их себе представляешь божьими одуванчиками, — фыркнул маг. — Они начнут процедуру голосования, и если перевес будет не в твою пользу, то плевать они хотели на твое состояние и сохранность мозга.
— Перевес будет в мою пользу, — чересчур уверенно произнесла Со, чем тут же удивила Мина.
В подсознание мага закралось зудящее предчувствие беды и подозрения — «Что ещё за сюрпризы она скрывает от меня?». Ему вдруг отчаянно захотелось проникнуть в её голову и разложить там все по полочкам, чтобы И Со осознала на какой риск она идет, и какие у этого риска могут быть последствия.
— Юнги, — собственное имя из уст ведьмы заставляет парня дернуться и нервно хмыкнуть. Лицо у него как-то само собой расслабляется и приобретает совершенно блаженный вид полнейшего дурака: «Вот это поворот, к такому меня никто не готовил». — Послушай, я не смогу без тебя в своей голове. В смысле, именно ты все эти две сотни лет заставлял меня вставать по утрам, жить, бороться с несправедливостью и развиваться. Парень, который спас маленькой девочке жизнь, дав ей второй шанс. Парень, который мог бы и не делать этого, но рискнул всем и сделал. Я не могу вырвать это из себя, это как лишиться самого себя, понимаешь? Я не готова к этому даже на несколько часов, не то что на всё время суда.
У него предательски ёкает в груди, оказывать сопротивление такому напору он не мог — язык не поворачивался. Все рациональные аргументы, который так и напрашивались в данной ситуации, с криками разбежались по своим углам, словно тараканы, на которых посвятили фонариком.
— Хорошо, не будем этого делать, — сдается Юнги, мысленно уже раз сто жалея о своих словах. «Ну, пожалуй, в истории это будет первый раз, когда Великий Инквизитор уничтожит весь Совет Законников» — маг мысленно уже настраивает себя на военные действия.
— Спасибо, Юнги, — она делает контрольный ему в голову, окончательно обезоруживая его и снова вызывая на его лице блаженную улыбку, довольного жизнью кота.
***
Тэхён смеется. Смеется, когда его старший брат прибегает в отчий дом, поджав хвост. Смеется, когда Сокджин старается сохранить лицо, прося его о помощи. Он не смеется, когда их мать камнем безвольным падает на свой дизайнерский диван.
— Я вырастила настоящего предателя, — глухо и обреченно произносит женщина.
Тэхёну очень хочется рассмеяться, но почему-то он не может, внутри у него ноет сердце тупой болью, а к горлу подкатывает ком. Темный маг моргает, удивляясь тому, как быстро его глаза стали такими влажными. Он чувствует, что ему надо только шелохнуться, и слезы сами покатятся градом — Тэхён замирает в кресле. Сокджин напротив весь трясется от гнева, от жалости к самому себе, от ужаса, что мать, которая почти что боготворила своего старшего сына, теперь знает всю правду. У Сокджина слезы катятся сами, смывая идеальную маску и обнажая гниющее нутро.
— Мама, — Джин падает на колени, пытается схватить женщину за руки, но она старательно уворачивается. — Мама, послушай же меня. Мы не сделали ничего плохого, мы следовали закону и указаниям. Это она, понимаешь, это все чертова девчонка — вот кто предатель.
— Она предательница, потому что выжила? — хрипит сквозь ком в горле Тэхён, не упуская возможности поддеть своего брата.
— Ты молчал бы, — разворачивается к нему законник, — Ведь ты тоже к этому руку приложил. Я уверен, что вы с ней нашли общий язык, пока разрабатывали этот план.
Вот теперь Тэхён может смеяться и смеется — отчаянно, во весь голос, на грани с истерикой, со слезами. Темный маг подлетает к своему брату, хватая его за ворот рубашки, и притягивает к своему лицу.
— Не перекладывай с больной головы на здоровую, даже не смей думать, что это у тебя прокатит, — Принц Хаоса цедит каждое слово сквозь зуб, пока его взгляд сверлит дыру на переносице Сокджина. — Ты со своим Принцем сейчас готовы любого обвинить, лишь бы сохранить свои жопы в целости. Вы сами виноваты в том, что девчонка выжила, надо было выполнять свою работу лучше. Не смей меня винить в этом, потому что я свои указания выполнил четко.
— Четко? — Джин ухмыляется. Вид у него такой, что он сейчас готов либо снова разрыдаться, либо перекусить вену брату одними зубами. — Ты так четко выполняешь указания, что она смогла уйти от твоих ребят, а Ключ пропал без следа. Будь ты хоть вполовину расторопнее, проблемы бы сейчас никакой не было.
— О чем ты говоришь? — мать магов подает голос, поднимаясь с дивана. — Вы пытались убить Принцессу, когда узнали правду?
Тэхён улыбается своей квадратной улыбкой, отпускает ворот рубашки и самого Сокджина. Он смотрит на разозленную мать, пытаясь припомнить, когда она в последний раз злилась на них вот так, чтобы очень серьезно — «Кажется, это было лет пятьдесят назад, Сокджин тогда ещё чуть не вырвал мне сердце за то, что я убил его Инквизитора».
— Да, мама, — продолжает улыбаться Принц, кладя свои ладони на материнские плечи. — Мы действительно пытались её убить, вернее, я пытался, а твой старший сын рассказывал, как мне лучше это сделать, чтобы никто на нас не подумал. Как видишь, командная работа у нас хромает, даже спустя три сотни лет.
— Что? — тихий вопрос ведьмы падает на персидский ковер, растворяясь в цветастом узоре ручной работы. Сначала женщина мотает головой, потом примиряется с обстоятельствами, а потом снова злится. Она убирает руки младшего сына со своих плеч, поджимает губы и сердито произносит, — У меня больше нет детей, а значит вам в этом доме не рады. Убирайтесь оба и не забудьте забрать своего фальшивого Принца с собой.
Женщина уходит из комнаты, хлопнув дверью и оставляя своих сыновей наедине. Сокджин смотрит опустевшим взглядом на ковер, сжимая пальцы в кулаки. Тэхён всё еще продолжает улыбаться, он бы и рад рассмеяться, но предчувствие подсказывает, что это ещё не конец — дальше будет интереснее.