- Я не знаю, что случилось, но тебе явно нужна помощь, - осторожно шепнул Ганнибал, подходя ближе.
Уилл смотрел прямо на него, шарил затуманенным взглядом по его фигуре, и постоянно сглатывал вязкую сладкую слюну.
- Давай ты немного успокоишься, и мы решим эту проблему, - Ганнибал остановился у края постели.
Очки Грэма съехали на кончик носа. Уилл продолжал рвано дышать, с хрипами, и с каждым вздохом бока у него тяжело вздымались.
- Хорошо? – осторожно позвал Ганнибал, и едва не задохнулся от злости, заметив бледно-розовый след на нижней губе Уилла.
Это был след Айви. Ганнибалу следовало догадаться ещё в клубе, что поцелуй был не секундной прихотью, а очередным её желанием испортить ему кровь. Айви всегда была взбалмошной жестокой личностью, и любила ставить свои собственные эксперименты.
Уилл подполз к нему вплотную, уткнулся лбом в живот и призывно застонал.
Ганнибал гневно зашипел, рассматривая склоненную кудрявую голову. Он знал, что этот наркотик расходился с бешеной скоростью в заведениях с сомнительной репутацией. Однажды даже видел, как мучилась жертва, которую им опаивали, а потом пускали по рукам. Яд Айви затуманивал рассудок, оголяя лишь низменные животные инстинкты, которые необходимо было удовлетворить. Ганнибал предполагал, что случится, если бросить Уилла в таком состоянии.
До утра он вряд ли протянет.
Пока Ганнибал думал, как же ему поступить, Уилл устал ждать; забрался под его фартук и расстегнул дрожащими руками ширинку на брюках.
- Эй! Да стой же ты! – он схватил Уилла за плечи и встряхнул пару раз. – Очнись! Ты меня слышишь? Эй!
Голова у Уилла качнулась, рот безвольно распахнулся, а в блестящих светлых глазах не было и намека на разум.
- Ты же потом об этом пожалеешь!
А Уилл вдруг улыбнулся ему, потянулся навстречу и ласково коснулся губами подбородка, скользнул выше, пробуя на вкус дыхание, накрывая в жадном поцелуе рот.
Горячий язык скользнул по губам, оставил на них след слюны.
- Сумасшедший, - процедил Ганнибал, отвечая на ласку, осторожно стаскивая с носа Уилла очки и бросая их куда-то рядом с постелью.
Они целовались так, словно от этого зависели их жизни. Ганнибал скользнул руками по его плечам, спине, сжал круглые ягодицы, и Уилл низко застонал ему в рот.
- Давай на колени, - распорядился Ганнибал, развязывая узел пояса на фартуке и отбрасывая его в сторону.
Уилл послушно исполнил приказ.
У Ганнибала ещё никогда в жизни так послушно не брали в рот, не вылизывали по всей длине ствола, чтобы потом плотно сомкнуть губы вокруг головки. Уилл очень старался, постанывал и заглатывал так глубоко, что всякий раз утыкался носом в светлые паховые волоски.
- Давай легче, - прохрипел Лектер, который с вожделением наблюдал за этим безумием. Схватил Уилла за подбородок, заставляя выпустить его член изо рта. – Ничего не забудь.
Уилл глянул на него мутными глазами, кивнул, и, пройдясь носом по мокрому от собственной слюны и смазки члену, лизнул мошонку. Яйца он вылизывал тщательнее, старался не пропустить ни единой складочки, всасывал в рот по одному, надавливая языком, а потом вновь выпускал, чтобы начать сначала.
Пока Ганнибал руководил, Уилл успел пару раз спустить, перепачкав простынь. Но из-за этих кратковременных разрядок член у него не становился мягче, продолжал пульсировать болью.
- Хватит, - приказал Ганнибал. – Ложись на живот и задери задницу.
Уилл тут же встал в указанную позу, но ничего не последовало. Он повернул голову, прижавшись щекой к постельному белью, скосил взгляд.
- Лежи смирно, - процедил Ганнибал, которого самого простреливало возбуждением. Он отошел от постели, глянул ещё раз на послушную зверушку на закланье, а потом ушел в ванную.
Уилл застонал, и жалобы его едва не перешли в громкий крик, но Лектер вернулся меньше, чем через минуту, с тюбиком смазки в руках и лентой презервативов. Он даже одежду не скинул, зубами разорвал один из пакетиков, вытащил скользкую резинку и раскатал ее по члену. Плеснул щедро смазки себе на ладонь, растер между пальцами прозрачную жидкость.
- Тише, - успокаивающе шепнул Ганнибал, нависая сверху и щедро смазывая Уилла между ягодиц. – Ты меня слышишь?
Но вопрос был задан зря. Найденыша уже трясло от бешеного количества яда, просочившегося в его кровь. В паху все сводило от напряжения, в заднем проходе зудело, а сердце отбивало бешеный барабанный бой, заглушая любые звуки.
Уилл не мог выразить словами - он умолял стонами, криками и жалобным всхлипыванием помочь ему.
Ганнибал прошелся липкими пальцами между ягодиц Уилла, надавил на мышцы ануса, проникая внутрь.
Лектер шумно сглотнул, растягивая и расширяя подрагивающую дырку под себя. Уилл был невероятно горячим, невыносимо расслабленным и доступным. И Ганнибал не мог отказаться от подобного предложения. Он пытался все сделать осторожно и как можно менее болезненнее, но Уилл, почувствовав, как его заполняют, вдруг прижался грудью к постели, выгнулся и застонал сквозь закушенные губы.
Возможно, в этом был виновата отрава Айви, но Уилл принимал так сладко, так горячо, что Ганнибал с трудом себя сдерживал. Вот только изогнутая прекрасная спина, покрытая испариной пота, молила о том, чтобы её зацеловывали, а плечи хотели ярких красок укусов.
Лектер гневно зарычал.
Уилл чуть склонил голову на бок, доверительно открывая шею, и его вихры волос….
Испачканные в смазке пальцы сами потянулись к кудрявым волосам Уилла, схватили и сильно сжали, причиняя осознанную боль, вот только в ответ мучитель получил крик благодарности.
Кажется, он сорвался. Ганнибал не помнил, как склонился, накрывая собой Уилла и впиваясь зубами в его шею. Это ожерелье должно было украсить разгоряченную кожу, а на плечах следовало оставить такие глубокие укусы, чтобы в ранках засверкали одинокие капли рубинов.
Ганнибал жалил его своими поцелуями, вылизывал лопатки, и, утыкаясь носом в затылок, жадно вдыхал ни с чем несравнимый аромат.
Это был грязный секс, некрасивый и громкий, но Уилл так поскуливал, что Ганнибалу оставалось лишь продолжать двигаться, вбиваясь в манящее тело. Даже сквозь латекс резинки он чувствовал тугие внутренности своего случайного любовника, его узость и горячность. И из-за этого движения становились все резче, все быстрее.
Он кончил, перестав считать свои хриплые вздохи. Вытащив член, стащил резинку и, завязав ее узлом, хотел уже подняться с постели, чтобы выкинуть бесполезный латекс, но Уилл вдруг перевернулся на спину и взглянул ему в глаза.
Бедра и живот Грэма были запачканы в сперме, но член все равно стоял, наливаясь болезненным возбуждением.
Уилл просто приоткрыл рот и облизнул искусанные в кровь губы:
- Ещё.
Ганнибал хищно осклабился, бросая использованную резинку прямо на пол, и доставая новый квадратик фольги.
Это его первый некрасивый, громкий и очень грязный секс с мужчиной. И Ганнибала будоражила одна лишь мысль о том, что ему дозволено пачкать и мучить безумно прекрасное сильное тело Уилла Грэма.
Уилл пришел в себя через сутки. Проснувшись ранним утром и вспомнив все, что он творил, Грэм, сгорая от стыда, решил умереть.
Хуже всего было то, что он лежал на чистом свежем белье и сам был вымытым с головы до пяток.
Он громко застонал, вспоминая свое бесстыдство, которое не мог контролировать. Вместо того чтобы оттолкнуть, он, наоборот, крепче обнимал, а когда следовало убегать, он обхватывал ногами чужую талию.
- Черт возьми….
- Это яд Айви, если быть более точным, - протянули совсем рядом спокойным, чересчур будничным тоном, и матрас слегка прогнулся под весом чужого тела. – Нежели ты думал, что она поцеловала тебя просто так? Это же Плющ.