– Давай не будем усугублять. Будет только тяжелее.
Маша прыснула слезами.
– Пожалуйста, успокойся. Мне трудно все это говорить. Я прошу.
Возникла пауза. Я ощутил теплое прикосновение мягких губ. Отдаленный аромат парфюма приятно пьянил. На миг даже вспыхнуло возбуждение. Но поцелуй был пустой, бесстрастный, холодный как глыба гранита.
– Маш, иди домой. И не держи зла, если сможешь.
Презрение к самому себе росло, как грибы. Она смотрела влажными глазами и, наверное, думала какая я сволочь. Но её взгляд был переполнен теплом.
– Не уходи… поцелуй. Последний.
Когда все кончилось, я ушел, оставив после себя руины. Мне было больно, потому что больно было ей. Еще одна трагедия на моем счету, еще одно разбитое сердечко.
Я уходил с мерзким ощущением предательства, будто не оправдал чьих-то надежд. Какая-то часть меня кричала и судорожно избивала сердце, оставляя отметины, раны, которые будут напоминать о том, кто я в действительности. Но отдаляясь с каждым шагом, я словно выплывал из пучины, все больше мечтая о незнакомке по соседству. Я устремился к наслаждениям, совсем не ведая, что делаю только хуже.
Вечером следующего дня я собрался выйти на прогулку. Точнее хотел под любым предлогом встретиться с соседкой. Ее номер телефона значился под именем «Катя 33». Нужно придумать повод, чтобы позвонить. Разве что позвать покурить,…или позвать на чай. Только теперь совсем одну, и ни кто нам не помешает.
Темные улочки прямой линией вели к 33-му дому. Путь лежал мимо школы номер девять, мимо мусорной свалки, возле которой белели перемешанные кучи, разбросанная бумага и памперсы. Две трубы теплотрассы проходили по самой поверхности диаметром в полметра. Они шипели паром, создавая влажную белую завесу.
«Привет! Выходи, покурим, если не занята» – написал я смс на ходу. Не прошло и минуты, как последовал ответ: «Привет. А ты что, здесь?». Я вошел в квартиру, прежде чем ответил: «Да, я тут. Если выйдешь, постучи».
Забавно, как это живя бок о бок, мы ни разу не пересеклись?! Хотя смутно помню один случай. Худенькая, чернявая девчушка, в старом, салатовом халате, стояла в подъезде с сигаретой. Она просила подкурить, когда мы поднялись на четвертый этаж. Интересно, почему она не вернулась за спичками в дом. Или она вышла именно в тот момент, когда мы поднимались, и поняла, что не взяла с собой огня. Тогда, я не обратил особого внимания. Замужняя девушка с хвостом на голове и все.
Теперь, после короткого общения, она вызывала живой интерес. Катя грамотно строила фразы, красиво высказывалась, ее тело было пластичным и подтянутым. Казалось, она знала, как должна выглядеть девушка, и выглядела именно так. На лице читались игривые, похотливые тени, которые заманили не одного в свои сети. Она была маленькой, но создавала впечатление охотницы. Меня манила незримая, сладчайшая энергия. Она будто источала флюиды, влекущие как зов страсти. Словно в ней заточена вся сексуальность мира. Ее скрытый взгляд таил массу загадок. Внутренний голос подсказывал, что в тайнах мало хорошего, ведь поэтому их и скрывают.
Долго ждать не пришлось. Кто-то аккуратно стукнул в дверь. На пороге возникла Катя в том же салатовом халате, который я видел несколько лет назад. Сверху наброшена курточка с розовыми вставками. Волосы в хвосте, а руки поджаты к груди.
– Привет. Ты что замерзла? Проходи, – пригласил я. – Чай будешь?
– Привет. Ага, буду.
Поставив протекающий чайник на платформу, закурил. Гостья сделала то же. Сегодня у нее какой-то холодный вид, немного туманный.
– Как выходные? – глядя вдаль спросил я.
– Ой…– словно задумавшись о чем-то, встрепенулась она. – Я хоть выспалась. Целый день отдыхала. А ты зачем пришел?
Вообще-то с тобой увидеться, мысленно проговорил я и ответил:
– Нужно кое-что забрать.
Катя слабо улыбнулась. Мы синхронно выпускали струи дыма. Чайник разрядил тишину громким урчанием, и я залил заварку кипятком. Две чашки парящего чая дожидались нас. Катя села к стене, справа от стола и потянулась худенькой ручкой за чашкой. Некоторое время просто грела ладони.
Мы беседовали на общие темы: о работе, погоде, жизни. С такой легкостью, словно встречались уже много десятков раз. Я любовался Катей, как искусно нарисованной картиной. Мне казалось, я знаю ее очень давно.
Звонок мобильника нарушил цепочку мыслей. Катя резко подняла трубку и сразу начала огрызаться. Ее голос звучал раздраженно и грубо, не так как она обычно разговаривала. Было понятно, что звонил муж и что-то хамил в ответ. Коротко ответив, Катя бросила трубку.