– Еще один? – побледнев, выдохнул Чейз.
– Такая возможность всегда существовала, – мрачно проговорил Эбсенджер.
– Может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне, о чем вы говорите? – попросила Рош.
Эбсенджер тяжело вздохнул и развел руки в стороны: – Двадцать пять дней назад точно такая же капсула, в которой тоже находился один пассажир, обнаружена неподалеку от одной из наших систем курьерским кораблем «Рассвет». Капитан успела сообщить о своей находке, но не более того. Прежде чем она смогла представить нам подробный отчет, связь с кораблем прервалась и он исчез. Два дня спустя «Рассвет» появился снова и передал сигнал бедствия.
Старший офицер ближайшей военной базы отправил навстречу «Рассвету» буксир и поставил его в ремонтный док.
Практически сразу мы получили сбивчивые сообщения о том, что на базу кто-то напал, но вскоре и они прекратились. К тому времени, когда Армада выслала батальон, чтобы разобраться с тем, что там происходит, вся система была охвачена пламенем.
– Про это ничего не говорится в Сети РИ, – сказала Рош.
– Вы скрыли информацию, – сказал Гейд, обращаясь к Де Брайн. – Вы сделали все, чтобы никто не прослышал о, возможно, самой страшной опасности, которая грозит Содружеству.
– Мы не знали, что случилось, – запротестовала Де Брайн. – Причиной гибели системы могло быть все, что угодно: восстание, болезнь, война. У нас не было никакой возможности выяснить наверняка. Но нам пришлось установить карантин, чтобы предотвратить новые жертвы.
– Палазийская система, – проговорила Рош, наконец сообразив, о чем идет речь.
Эбсенджер кивнул: – Только после прибытия батальона мы поняли, что какой-то воин с модифицированной генетической структурой в одиночку захватил «Рассвет», а потом разгромил систему.
– Какая часть батальона вернулась на базу? – спросил Гейд.
Де Брайн поморщилась: – Из двадцати кораблей спастись удалось одному. Судя по снимкам, которые он доставил, от системы практически ничего не осталось. А теперь... – Она безнадежно пожала плечами. – Кто знает?
– Вы утверждаете, будто один человек смог сотворить такое? – удивленно переспросила Рош.
– Речь идет не о человеке, коммандер, – поправил её Эбсенджер. – Мы имеем дело с генетически измененной, точнее, усиленной структурой – нам пришлось столкнуться с Вундеркиндом, который способен на все.
– А теперь их стало двое, – сказал Чейз, ещё сильнее побледнев.
– Вы полагаете, Кейн... – Она замолчала на полуслове, глядя на изображение, застывшее на экране. – Я не верю.
– Чему не верите, коммандер? – поинтересовалась Де Брайн. – Что он способен причинить такие разрушения или что станет это делать?
Рош покачала головой: – Думаю, и то и другое.
– Морган, – вмешался Гейд, – ты же видела, как Кейн сражается с противником. А теперь представь его на корабле.
Или, например, такую ситуацию – Кейну удалось захватить крупный арсенал... Подумай, чем это может грозить. Если Вундеркинд в Палазийской системе обладает таким же потенциалом, что и Кейн... Мне совсем не трудно поверить, что он способен доставить нам серьезные неприятности.
– В таком случае получается, что он дрейфовал в космосе около трех тысяч лет
– Не он – его капсула. – Эбсенджер явно не испытывал никакого удовольствия, поправляя Рош. – Он не мог появиться из. какого-нибудь другого места. Только инженеры Движения Во Славу Солнца были а состоянии создавать клоны практически непобедимых воинов. Исходя из наших данных, командира флота звали Адони Кейн. Именно он отдал приказ, об уничтожении базы. А теперь они отомстили своим врагам; пусть и задним числом, но все равно отомстили.
– Блудный сын, вернулся; – пробормотал, Чейз.
Эбсенджер наклонился вперед.
– Однако Кейн помог Ящику, верно?
– И Рош, – добавил Гейд, повернувшись к офицеру связи. – В особенности Рош, уж не знаю, по какой, причине.
– Выглядит не очень правдоподобно, – задумчиво произнес Эбсенджер. – Возможно,. Кейн и Вундеркинд из. Палазийской системы отличаются, друг от друга. Вы сказали, что капсула Кейна передавала какой-то сигнал, в то время: как первая...
– Нет, – перебил его Гейд; – Я сказал, что маяк привел к ней «Полночь».
Де Брайн нахмурилась: – По-моему, это одно и тоже.
– Не совсем, – возразил Гейд – Видите ли. сигнал был фальсифицирован.
Де Брайн нахмурилась ещё сильнее: – Кем?
Гейд улыбнулся: – Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, может быть, все-таки объясните Рош, почему вы так удивились, получив вчера наше послание.
Неожиданная смена темы разговора застала офицеров Армады врасплох. Рош заметила, как Де Брайн напряглась, пытаясь отыскать правильные слова.
– Я... – Она покраснела я посмотрела сначала на Эбсенджера, а потом на Чейза. – Она прибыла сюда несколько нетрадиционным способом и...
Гейда развеселило её смущение.
– Вам, ребята, действительно трудно говорить, правду, верно? – заявил он, откинувшись на спинку стула, и положив свою единственную руку на колени. – Возможно, я смогу пролить свет на эту загадку, рассказав об атаке на «Полночь».
Рош не очень понимала, какую игру он затеял, однако видела, что он получает от неё истинное наслаждение.
– Если хотите, я опущу подробности, касающиеся засады. Вне всякого сомнения, вы в состоянии сами их восстановить, поскольку вам прекрасно известно, кто сообщил шпионам Блока Дато, каким курсом будет лететь «Полночь».
Все шло по плану, если не считать, разумеется, того, что Рош и Ящик сумели спастись и добраться до поверхности планеты прежде, чем...
– Минутку! – вскричала Рош, вскакивая на ноги. – Что они сделали?
Гейд встретился с ней глазами: – Я сожалею о том, что именно мне пришлось сказать тебе об этом, Морган, но они явно не собирались. Тебя продали. Твоя миссия заключалась вовсе не в том (как ты думала), чтобы доставить Ящик в Штаб. Его должны были захватить дато и передать своему Военному совету. Вот почему они так удивились, увидев тебя здесь: твое возвращение явилось для них неожиданностью.
Рош посмотрела на Чейза, потом на Де Брайн и Эбсенджера. Только последнему хватило мужества встретиться с ней глазами; казалось, его развеселила её ярость.
– Он говорит правду? – спросила она, опасаясь услышать ответ.
– Разумеется, нет, – быстро ответил Эбсенджер – слишком быстро.
– Он лжет, – зазвучал знакомый голос в голове Рош. Не Ящик, а Майи.
Рош закрыла глаза. В другое время она обрадовалась бы, услышав юную суринку.
– Я знаю, – сердито прошептала она.
– Отлично, – заявил Эбсенджер. – В таком случае вам должно быть известно и то, что этот человек страдает паранойей. Кое-что он понимает правильно, но...
– Я разговаривала не с вами, сукин сын
Эбсенджер отшатнулся.
– Коммандер Рош, – холодно начал он, – следует ли мне напомнить вам...
– Если вы собираетесь сказать, что я должна демонстрировать старшим офицерам уважение, можете не стараться.
Сколько волнений она пережила на Сиакке, сколько сил потратила, чтобы выполнить задание Разведывательного управления – и все напрасно, все ради извращенного, дурацкого фарса..
– Лучше объясните мне, зачем вы это сделали.
– Я не намерен объяснять свои действия...
– Некоторое время назад Пейдж сказала, что Ящик, – перебил его Гейд, – сконструирован для того, чтобы проникнуть в систему Даго изнутри. – Он наклонился вперед, словно для того, чтобы подчеркнуть каждое свое слово. – Я надеялся, что ты сама все поймешь и мне не придется объяснять. Ящик не нужен Разведывательному управлению – точнее, не нужен здесь. Поэтому они выбрали старый фрегат, с которым не жалко расстаться, и такого же капитана, а задание поручили агенту, который должен был погибнуть.
– Это же смешно! – выпалил Чейз. – Он лжет
– Оберон, я больше не намерена тебя предупреждать, – ровным, спокойным голосом проговорила Де Брайн.
– Почему мы должны терпеть оскорбления преступника? – одарив её сердитым взглядом, спросил Чейз.