— Майи, я хочу, чтобы ты рассказала мне о Ведене. Кто он такой и почему вы вместе?
— На эти вопросы может ответить Кейн, — заявила девушка. — Я ему уже рассказала.
Рош повернулась к Кейну, который пожал плечами.
— Она говорит, что на самом деле они вовсе не заключенные — точнее, не преступники.
— Что за чепуха?
— Я знаю, но больше ничего не могу вам сказать. — Узкий язычок суринки облизнул тонкие волоски, растущие вокруг черных губ. — Вам следует спросить у Ведена.
— Я уже спрашивал, — сказал Кейн.
Рош перевела взгляд с Майи на Кейна.
— И что он ответил?
— Ничего.
— Я так и думала.
Рош подошла к креслу, на котором полулежала Майи.
— Он использует тебя против воли?
Что-то мягко защекотало сознание Рош — суринка смеялась.
— Я не «рабыня», если вы намекаете на это. Ведену и в голову не пришло бы меня принуждать.
— Нет, я имела в виду… — Рош покачала головой. — Ты знаешь, что я имела в виду.
Впервые за все время на лице Майи появились хоть какие-то эмоции.
— Я знаю о вас далеко не все. Только поверхностные мысли, очевидные детали. Конечно, я могу пройти и на более глубокие уровни, если вы мне позволите.
— Раньше тебе моего разрешения не требовалось, — напомнила Рош. — На Третьей палубе.
Она ещё не забыла, как суринка полностью парализовала её волю.
— Вы застали нас врасплох. Веден собирался задраить люк — и вдруг потерял сознание. Я запаниковала. — Лицо девушки стало печальным. — Вопреки распространенному заблуждению, коммандер, адепты эпсенса не лишены представлений о морали.
Рош фыркнула: — Да, только ваши моральные устои не слишком высоки.
— Это нечестно, — возразила суринка. — Вы говорите так, словно я получила удовольствие от того, что сделала на борту «Полуночи». Вы ошибаетесь. Мне пришлось напрячь все свои силы.
— Не говоря уже о моральной стороне вопроса.
— А разве пистолет не из той же области?
Мысленно Рош приняла её довод, у неё даже возникли сомнения, не страдает ли она манией преследования. За каждым словом и действием похитительницы ей мерещились самые худшие мотивы — коварные интриги, на которые способен лишь взрослый человек. Ритуально ослепленная суринка, несмотря на все свои паранормальные таланты, была ещё ребенком. Иногда нетерпеливым и дерзким, возможно, даже жестоким, но все равно ребенком.
Однако вопрос о том, что объединяет суринку с Макилом Веденом, продолжал тревожить Рош. Эканди с удлиненным лицом и серой кожей казался странной компанией для смуглой широкоскулой Майи. Очевидно, их дружба зародилась задолго до того, как они попали на борт «Полуночи» — возможно, в тот момент, когда суринка появилась на свет. Несомненно, Майи относилась к Ведену с уважением; может быть, эканди удочерил её.
— Вы очень молоды, — сказала Рош. — Гораздо моложе всех других похитителей, которых мне приходилось встречать.
Лицо Майи вновь превратилось в маску.
— Мои способности проявились очень рано. Давайте не будем об этом говорить, ладно?
— Я всего лишь…
— Мне не хотелось бы вас прерывать, Морган, но…
Рош отвернулась от суринки.
— Что случилось, Ящик?
— Боюсь, у меня для тебя есть две новости — одна хорошая и одна плохая.
Рош внутренне застонала.
— Я слушаю.
— Во-первых, несмотря на все меры предосторожности, нас засекли. Один из неповрежденных рейдеров изменил курс и начал преследование. Очевидно, они хотят перехватить нас до того, как мы достигнем перигелия, — вполне разумное решение при нынешних обстоятельствах.
— Ясно. — Рош взялась за ручку ближайшего кресла. — А хорошая новость?
— Я начал с хорошей.
— Брось, Ящик. Сейчас не время для…
— Я совершенно серьезно, Морган. Это и в самом деле относительно хорошая новость: немедленная смерть нам не грозит.
Плохая новость состоит в том, что местные власти на орбите мира Сиакка ничего не предприняли, чтобы отомстить за уничтожение «Полуночи». Более того, мне удалось засечь закодированные сообщения, которыми обменялись «Мародер» Да/по и станция Канага.
Рош нахмурилась, пытаясь осознать слова Ящика.
— Дата не решится на захват станции СОИ, не так ли?
Это равносильно объявлению войны.
— Ты неправильно меня поняла, Морган. Задай себе такой вопрос: почему сообщения были закодированы?
Пока Ящик формулировал свой вопрос, ответ возник в сознании Рош.
— Потому что обе стороны не хотят, чтобы об их контактах стало известно широкой публике. Они предпочитают, чтобы их союз остался тайным.