рассмеялся паладин.
– Смогу, – коротко ответила троллиха.
– Зачем тебе это нужно? У тебя много лишнего времени?
– Вы меня обидели, и я буду мстить.
– Я же извинился уже, – выкрикнул паладин.
– Я вас не прощаю, – презрительно бросила Зурлюгзи.
– И что теперь делать?
– Будете лежать здесь.
– Сколько?
– Вечно.
Слова озлобленной троллихи оказались правдой. Она так и
осталась сидеть возле своих жертв, не давая им ожить и
продолжить игру. Сначала ребята думали, что месть закончится
завтра, потом на следующей неделе, потом в следующем месяце.
Многочисленные жалобы, отправленные администрации игры не
приносили никаких плодов. В сухих ответах значилось, что
нарушений правил не обнаружено, мол, если руки кривые, то
администрация в этом не виновата.
В конце концов, ребята, помучившись от бессильной ярости
и резкой смены основной среды обитания, бросили игру.
4. Из огня
Да, последний год я зарабатывал на жизнь тем, что мешал
людям играть в компьютерные игры. Попытки осознать суть
своей деятельности то смешили меня, если представить сам
процесс, то приводили в несколько опечаленное настроение, если
он поразмышлять о её смысле. Действительно, какой смысл в том, что бы мешать подросткам и взрослым находить спасение от
такой вот холодной и мрачной реальности как сейчас, в ярких
виртуальных мирах полных вожделенных возможностей и
приключений? Кому какая польза от того, что люди, привыкшие к
определенным законам игровой реальности, вдруг обнаруживают, что с их персонажем происходит нечто из ряда вон выходящее?
Кому нужны все эти проклятия, извергаемые вместе со слюной на
стекла мониторов, клавиатуры разбитые дрожащими руками о
пепельницы с окурками, бутылки из-под пива полетевшие в окно?
Как ни странно, но кому-то это все-таки бывает нужно.
Обычно это родственники, заметившие, что теряют близкого
человека, возлюбившего искусственную, фантастическую
реальность больше, чем ту, в которой обитают они. Это матери, мечтающие о достижениях и внуках, и с тоской наблюдающие за
метаморфозами своих взрослых чад, ежедневно истребляющих
драконов для того, чтобы приобрести новый боевой артефакт. Это
жены, мечтающие об отключении интернета или света. С тоской
вспоминающие о том, каким милым и внимательным был супруг
до того, как друзья пригласили его для укрепления гильдии, клана
или корпорации.
Желающие вернуть своих близких, приходили к
волшебнику, который был в силах сделать это быстро и надежно -
ко мне. Посвящали в свою беду, сообщали всю необходимую для
работы информацию и платили гонорар. В итоге они получали
разбитые мониторы, клавиатуры и окна. Выслушивали от
близкого человека сотни проклятий, бегали в аптеку за
валерьянкой и аминалоном, вытягивали из запоя. И, что самое
странное, делали это с тихой радостью, с надеждой на то, что в их
будущем есть нечто отличное от игромана, залипающего за
бесполезным и, даже вредным, занятием.
Цепь событий, приведшая меня в сырой и неуютный в это
время года парк, начиналась вполне ординарно. Как это обычно
происходило, позвонила женщина с немного скрипучим, но
довольно приятным голосом, представилась Светланой
Николаевной и договорилась о встрече. Пришла почти без
опоздания. С порога обрушила словесный поток, состоящий из
причитаний, переживаний и описаний страшного несчастия, постигшего ее талантливого сына, сбежавшего в иной, чуждый и
непонятный мир. Когда поток эмоций иссяк, я попытался
структурировать полученное сообщение.
– Какая игра?
– Какой-то там «мир», – прикрыла глаза, припоминая
женщина, – «мир военного ремесла», по-моему.
– Каким персонажем играет Ваш сын?
– Такой, с длинными ушами. Сын говорил, что это эльф.
– Как его зовут в игре?
– Вы знаете, очень странное имя. Не представляю даже, как
он такое выдумал. Ородрохан.
– Хорошо, – протянул я, записывая все на листочек, – сервер
известен, персонаж известен. Когда он обычно в игре?
– Да целыми днями! – возмутилась мать. – Ухожу на работу
– играет, прихожу – играет. Бегает иногда на кухню за едой да в
магазин выходит за пивом. И спать ложиться под утро. Это какой-
то кошмар!
Я, конечно же поспешил ее успокоить. Пообещал, что через
несколько недель сыночек совершенно забросит своего эльфа и
его незадачливых дружков, вернется в суровую реальность к
любимой маме.
– С трудом, конечно, верится, – скосив глаза вправо, ответила