Но этого не происходило, потому что её тело в сравнении с двумя инопланетянками не имело такую гладкую, чистую от родимых пятен кожу! Загар не тронул её невыразительную грудь и поджарые бёдра. О, она могла бы догадаться на месте этого бесчувственного инопланетянина выключить свет, чтобы не замечать её незначительные для обычного мужика дефекты! Она, разумеется, не первой свежести. Ей, естественно, не восемнадцать, уже тридцать один. Но этот Фред Уимпл! Ему же под восемьдесят!
Правда, руки у него гладкие, косметические салоны омолаживать руки ещё не научились. С одной стороны, этот Фред молод, она это понимала. Но рассказы о прошлом веке его настолько подробны и соответствуют хроникам, что назвать его подпольным историком язык у Элизабет не поворачивался. Под конец мучительной для неё беседы она просто выбегала из злополучной палаты, и, сама не своя от жгучего сексуального желания, принимала холодный душ.
Возвращение Бредстоуна и его супруги Элизабет восприняла с лёгкой иронией. Она помнила, что Бредстоун признался ей в коридоре, что Руале тоже понравился её пациент. "Пусть попробует эта старуха разбудить в нём сексуального маньяка!" - с внутренним злорадством подумала она, и прекратила на время свои визиты в палату Фреда.
Старуха Руала носила под цвет кожи перчатки, которые снимала только в комнатах с достаточно высокой температурой. Не занимаясь стиркой и приготовлением пищи на кухне, она берегла и холила не только лицо, шею и грудь. Всй тело, особенно руки, она стремилась сберечь от неминуемо приближающегося старения. И ей это отлично удавалось. Конечно, внимательный глаз критика мог заметить медлительность движений, стремление меньше улыбаться, и не носить туфли на высоких каблуках слишком часто. Но, в основном, Руала была признанной красавицей, которая перенесла свою молодость из прошлого века в следующий за ним век.
Присутствие Бредстоуна только оттеняло молодость Руалы. Неожиданно для Фреда Уимпла образ красавицы под семьдесят лет стал больше напоминать ему тех двух девушек-инопланетянок! Он всё с большим вниманием слушал её короткие реплики, не скрывая своей заинтересованности. Присутствие Чарльза Бредстоуна, который внешне больше походил на отца Руалы, ничуть не смущало Фреда. Не меньшее воздействие на инопланетянина оказывало и обещание Бредстоуна, что Руала могла оказать ему какую-то помощь.
А вырваться из Психбольницы Фреду Уимплу хотелось не меньше, чем из подземелья.
И что могло случиться, однажды случилось. В тот день, стоит ли назвать его злополучным, Руала вошла в палату одна. Чарльз Бредстоун в этот момент был принят хозяйкой Психбольницы Элизабет Триммер. Пока муж Руалы талантливо или бесцеремонно пытался подкупить строгую блюстительницу порядка в её специфическом заведении, в палате номер три разгорался медленно и верно любовный роман между инопланетянином и земной женщиной.
Фред Уимпл, как все смертные, изнывал от длительного сексуального воздержания, и теперь, в отсутствие мужа Руалы, смотрел на красавицу плотоядными глазами. Престарелая женщина, лицо и тело которой были так удачно омоложены врачом-косметологом, имела поведение, достойное её возраста. Взгляд Фреда она прочла совершенно правильно и, не задумываясь ни на секунду, совершила отчаянный прыжок к постели, почти шёпотом произнося скороговорку:
-Милый, у нас ровно пятнадцать минут, чтобы сделать это!
Ровно пять или десять минут оба исправно тяжело дышали, совершая действие, которое началось со времён Адама и Евы. И надо же было так ошибиться Руале! В тот момент, когда Фред Уимпл упал без сил на стонущую от счастья старуху, внешне так похожую возрастом на него, дверь палаты открылась!
-Уау! - только и могла воскликнуть Элизабет Триммер. Смущённый Чарльз Бредстоун стоял позади Элизабет, не зная, что делать. А вот Элизабет Триммер, возмущённая наглостью гостьи, которая не по праву заняла то место, на которое так претендовала психотерапевт, воскликнула:
-А я-то думала, что ты - инопланетянин! А оказывается, ты - мошенник! Мистер Бредстоун, забирайте этого идиота, если вам так нравится носить большие рога на голове!
С этими словами, презрительно окинув палату и всю троицу, Элизабет Триммер, гордо подняв голову и печатая твёрдо шаг, удалилась.
Чарльз Бредстоун прикрыл дверь и остался стоять в коридоре, покорно ожидая выхода жены. Он, конечно, не горел страстью любовника, и мог порадовать жену вспышками любви раза два в году, но всё же не ожидал такой откровенной наглости от Руалы.
А с другой стороны, сумма выкупа Фреда Уимпла упала до той суммы, которую предлагал Бредстоун, и на которую упрямо не соглашалась ещё несколько минут назад Элизабет Триммер.
Руала выскользнула из палаты, с невинным выражением на раскрасневшемся лице. Исподлобья посмотрев на мужа, она вдруг сама пошла в наступление:
-А в чём я виновата? Поехали да поехали! Сидела бы дома, смотрела бы телевизор!
-Ну, нельзя же так-то! - изобразил возмущение Бредстоун. - Ты же знаешь, что сор из избы не выносят! Я стараюсь подарить тебе садовника, пытаюсь его купить у этой Элизабет. Могла бы день-другой потерпеть!
-Ты заплатишь за товар деньги, а какой товар - неизвестно! - воскликнула Руала. - А вот теперь известно, товар - что надо!
Руала блаженно улыбнулась. - Я давно не чувствовала себя так хорошо! Ведь и ты мог тоже последить за своей внешностью, сходить в больницу!
-Я всегда был против искусственных возбудителей! Они укорачивают жизнь мужчин. Нас и так мало, - упрямо качнув головой, пробормотал Бредстоун, заметно став внешне ещё старее.
Оба вышли из Психбольницы, почти сразу забыв об инциденте.
глава тридцать четвёртая
Как ни старалась полиция сохранять секретность появления необычного человека в Штате N, молва поползла сначала по улицам города Сорвиля, затем добралась до Ремкуля. Сначала всё было окутано туманом фантазий. Кто-то вспоминал собственные случаи встреч с инопланетянами, а кто-то рассказывал, что при встрече с рогатым чудовищем потерял не только дар речи, но и забыл, куда шёл! Не исключено, что сами полицейские, участвовавшие в расследовании, делились с жёнами новостью, и кто же не знает, чем это кончается!
Для того, чтобы легализовать инопланетянина, каковым и являлся в глазах общественности Фред Уимпл, необходимо было придумать реальную легенду его появления. Надо было развеять в пух и прах эту чепуху, которую плёл своим несдержанным языком Фред Уимпл, опьяневший без вина от счастья, что выкарабкался из подземелья!
Ну, выбрался и слава Богу! С кем не бывает! Но зачем болтать о каком-то прошлом веке? Можно посмотреть на себя в зеркало, если он забыл свой день рождения, предположить свой возраст визуально, придумать версию падения в реку, если она, конечно, действительно протекала в том месте. Да можно просто упомянуть ту, которая есть на карте Соединённых Штатов Королевства, убрать из своих воспоминаний эту пещеру, забыть имя друга - Боба Стэнли!
И вот уже готов портрет рядового страдальца земли, не выходящего за рамки общественного мнения!
С такими мыслями присел Чарльз Бредстоун в кресло в своём кбинете, включил компьютер, и бойко застучал всеми десятью пальцами по клавиатуре. Доклад получился именно таким, чтобы выход Фреда Уимпла из Психбольницы выглядел полным излечением от того бреда, которым страдает каждый второй шизофреник.
Прочитав своё творение, Бредстоун приуныл. Такой отчёт не обещал автору и крупицы славы. Но Чарльз Бредстоун чувствовал себя намного лучше, когда его Руала была ласкова с ним и походила на любящую дочь. Что греха таить, она постоянно своей искусственной молодостью напоминала Чарли его молодость, и не от этого ли созерцания красоты Руалы он забывал о недомоганиях весной и осенью? Продлевая свежесть своего тела Руала, сама того не осознавая, продлевала жизнь своему мужу.
Доклад, изложенный Чарльзом Бредстоуном об инопланетянине, был положен на стол Президента немедленно. Президент повертел в руках прочитанный им доклад некоторое время.
-Что-то не складываются в этом деле три версии в одну, как вы думаете, Берн?