Туго перебинтовав рану, Маришка уселась рядом со своим гостем. Она не знала ни его имени, ни почему он оказался поверженным рукой своего же собрата. Однако одно она знала абсолютно точно: он был самым необычным из всех существ когда-либо встречавшихся ей на пути. Ей очень хотелось разгадать, что же скрывается за его вековой мудростью и умиротворенным лицом.
Маришка вздохнула и провела рукой по лбу Ангела. Тот был совершенно холодным. Она дотронулась до его руки: она тоже была ледяной. Нужно было что-то делать, пока он не замерз насмерть!
Волчица быстро выбежала из пещеры, ища глазами что-нибудь подходящее. Она собрала несколько накидок убитых Ангелов, но ей казалось, что они не в состоянии согреть: слишком легкой была материя.
Вернувшись к Ангелу, она постаралась укутать его тем, что удалось найти, но, как она и предполагала, это не помогло: Ангел был по-прежнему ледяным. Маришке не оставалось ничего другого, кроме как перевоплотиться в волчицу. Приняв привычный облик, девушка улеглась рядом с раненым, стараясь согреть его теплом своего тела. Волчья шерсть как нельзя лучше подходила для этого.
Казалось, она всего на минуту закрыла глаза, но ее измотанное сознание отказалось бодрствовать, и она провалилась в сон.
Она наконец была свободной! Вокруг нее простирались разноцветные луга. Она могла выбрать любую дорогу, распорядившись собой, как ей вздумается. Как же хорошо! Вот оно, счастье! Тишина и покой. Только она и бескрайний простор. Нет, она была не одна: рядом с ней резвилась прекрасная маленькая девочка. Это ее дочь – она сразу это поняла.
Крошка подняла свои ясные голубые глаза на волчицу и широко улыбнулась, что-то протягивая. Маришка опустила глаза и восхитилась подарком малышки: та сплела для нее чудесный ароматный венок. Волчица присела, позволяя девочке одеть его на свою голову.
Когда маленькие ручки коснулись ее волос, она закрыла глаза от удовольствия. В этот самый момент она услышала тихий шепот малышки:
- Ты ведь не бросишь меня, мамочка?
- Конечно, нет! – Маришка распахнула глаза от удивления.
Только теперь перед ней была совсем другая картина: вокруг них сгустились грозовые облака, а земля раскололась на мелкие кусочки, утопая в наступающей лаве.
Она инстинктивно потянулась к дочери, но та почему-то оказалась слишком далеко от нее. Вдруг прямо из земли появились огромные уродливые лапы, хватающие ее прекрасную кроху.
- Нет! Мама! Помоги мне!
- Оставь ее мне! Не забирай! – что есть силы закричала Маришка, но в ответ послышался злорадный ледяной смех.
Люцифер никогда не сделает исключение. Он заберет ее. Заберет ее единственное сокровище!
- НЕТ!!!
Маришка проснулась от собственного крика. Горячие слезы душили ее, заставляя прерывисто дышать.
- Не забирай ее... – тихо взмолилась волчица, пряча лицо в ладонях.
Однако ее никто не услышал. Немного придя в себя, Маришка оглянулась на Ангела. Он по-прежнему был бледен. Она внимательно всматривалась в его лицо. Вдруг он едва заметно пошевелил рукой, как будто пытаясь до чего-то дотянуться.
- Скоро будешь как новенький, – пообещала Маришка, ощупывая его лоб и руки.
Ангел повернул голову набок и замер в таком положении. Теперь он не был таким холодным. У нее получилось! Она смогла его согреть! Это уже казалось ей небольшой победой.
«Теперь неплохо бы придумать, как его накормить», – подумала Маришка.
Она снова взглянула на безжизненное тело Ангела и вздохнула: похоже, пока придется отказаться от этой затеи. Тогда она намочила кусочек ткани и аккуратно смочила Ангелу губы. Это должно было немного помочь от обезвоживания. Каждые полчаса она прикладывала влажную тряпочку к его губам, но она все равно быстро пересыхали.
- Ладно! Раз ты не хочешь мне помогать, пойду-ка я пока делом займусь. Отдыхай, лежебока!
Маришка вышла из пещеры, прихватив в одной из пещер лопату. Работа предстояла не из легких, но кроме нее некому было это сделать. Собравшись с силами, она приступила к выкапыванию братской могилы. Изначально волчица планировала выкопать две ямы, но, поработав немного, передумала. Пусть это будет ее прихотью – похоронить врагов вместе. Пускай подумают над своим поведением! Глядишь, и раскаются. Усмехнувшись своим недобрым мыслям, Маришка продолжила работу.
Когда с ямой было покончено, она, немного передохнув и проведав Ангела, принялась перетаскивать тела. Внезапно острая боль пронзила все ее тело. Маришка упала на землю, скрутившись калачиком. Когда боль немного отступила, девушка обессиленно растянулась на земле. По ее щекам катились обжигающие слезы. Она понимала, что все это значит...
Ее малышка, ее маленькая девочка, скорее всего сейчас умирает... И она ничего не может сделать. Она не может спасти ребенка. Тело готовилось к изменениям. Полнолуние приближалось. У нее осталось всего несколько дней, прежде чем она навсегда лишится маленькой части себя, живущей у нее под сердцем.
Она знала, какая пустота поселится в сердце, когда все закончится, и осознание неизбежности происходящего сводило Маришку с ума. Она держала руки на животе и просила у дочери прощения. За свои былые ошибки, которые теперь должны были стоить еще не родившейся крохе жизни, за свое бессилие, за любовь, которую она не сможет подарить малышке. Как бы ей хотелось, чтобы все было по-другому! Нет, она не должна так думать, иначе надежда погубит ее навсегда, лишив рассудка.
Это неизбежно, и она должна принять это, решила Маришка, поднимаясь на ноги. Она снова принялась за работу, стараясь заглушить душевную боль физической усталостью. Закончив с захоронением, она вернулась в пещеру и улеглась возле Ангела.
Она долго рассматривала его совершенное лицо, думая о том, что этот красавчик, наверное, никогда не испытывал боли, подобной ее. Он, наверняка, жил в радости и покое. До тех самых пор, пока не оказался здесь и не пал от руки такого же, как он.
Нет, это было непонятным: зачем одному Ангелу убивать другого? Тем более, что они пришли вместе. А может быть, он стал на защиту святой троицы? Точно! Как она сразу не догадалась!
- Значит, ты дружок этих троих? – вслух произнесла Маришка.
А почему бы ей не поговорить? Он все равно не слышит ни слова из того, что она говорит.
- И ты хорошо знал каждого из них? Позволь я буду отвечать за тебя. Скорее всего, да. А раз решился отдать за них жизнь, то осмелюсь предположить, что тут кроется нечто большее, чем обычная дружба. Я права? Конечно же! А раз среди троих двое были парочкой, то остается только Алатэя. Значит, ты тоже в нее влюблен? Что вы все в ней нашли? По мне так она жуткая ханжа! И зачем ей было являться сюда и все разрушать?
Маришка замолчала, изучая профиль собеседника. Ангел по-прежнему молчал. Немного подумав, Маришка продолжила:
- А знаешь, что самое обидное? Он так легко променял меня на нее! И ему совершенно все равно, что теперь со мной произойдет. Ему наплевать, как я переживу полнолуние и потерю нашего ребенка. Ах, да! Он же ничего не знает! Потому что я не сказала ему об этом! Ты спрашиваешь, почему? Я отвечу: а зачем? Зачем портить его новую жизнь, в которой он так счастлив с ней? Я ведь знаю, как он это воспринимает. Он ненавидит себя за все, что со мной происходит. И он всегда сам выхаживал меня после таких случаев. Никого не подпускал. Только теперь его не будет рядом, и некому будет обо мне позаботиться. Так что, скорее всего, мы с тобой даже не увидимся. Я уйду раньше, чем ты откроешь глаза.
На мгновение ей показалось, что Ангел нахмурился. Но, присмотревшись, волчица поняла, что ей показалось. Это всего лишь игра ее воображения.
- Да ладно. Не расстраивайся. Я обещаю, что сделаю все, чтобы ты выжил. А потом ты будешь свободен. Полетишь к своим друзьям на небеса и заживешь, как раньше. А я после полнолуния, скорее всего, снова окажусь на первом круге Ада... Даже вспоминать не хочется, что меня ждет... Но ничего не поделать! Такова моя участь. Я это заслужила...