Человек был…
ВЫБОР МАКГРОУНА
Знаменитый профессор Зерц оказался маленьким невзрачным человечком с ничем не примечательной наружностью. По сравнению со статным богатырем Гарри Макгроуном он выглядел тусклой амебой, каких тысячи и тысячи. Попадись такой в толпе, его и не различишь. Меж тем профессор Зерц был известнейшим ученым, почетным доктором бесчисленного множества университетов и лауреатом Федерации. Именно Зерц сумел доказать теорию Эйнштейна–Ратовского и покорил время и пространство. Для посетителя в серебристом комбинезоне профессор Зерц был сейчас богом и царем. Ведь от решения профессора зависела судьба астропилота второго класса Гарри Макгроуна. И не только его.
Поблескивая старомодными сферическими линзами, профессор долго рассматривал своего гостя, после чего произнес:
— Мне известна суть дела. Значит, вы желаете переместиться в прошлое?
— Да. — Побледневшие губы Макгроуна выдавили этот звук едва слышно. Зато вторая часть ответа была подобна четкому военному рапорту. — На 102 дня назад, в 2274 год, третий день летней фазы. В тот день.
Профессор рассеянно кивнул. Он оглядел пальцы левой руки, обнаружил ноготь–переросток и со вкусом обгрыз его.
— Цель?
— Спасти человека.
— Женщину, которая, как вы предполагаете, пожертвовала ради вас жизнью?
— Да.
— И убить того, кто был причиной ее смерти?
— Да, — твердо сказал Макгроун. — Он все равно уже мертв.
— Я знаю. — Профессор Зерц смешно причмокнул. — Кодекс запрещает убийства.
— Это была самооборона.
— Так. Но если изменить ситуацию, это станет убийством.
Макгроун криво усмехнулся.
— Лучше убить самому…
Он не докончил, потому что голос его осекся. Профессор внимательно глядел на посетителя. В широко расставленных глазах, изуродованных искажением линз, угадывалось сочувствие.
— Я понимаю вас. Мне самому приходилось терять.
— Тогда помогите мне!
Профессор Зерц ничего не сказал. Поднявшись из–за своего громадного стола, он подошел к окну, за которым светило тусклое солнце. В небе виднелась вытянувшаяся в дугу стая птиц. Профессор следил за ними, пока крохотные черточки не растворились вдали. Макгроун терпеливо ждал. Наконец хозяин повернулся к нему.
— Вы представляете, чем вам это грозит?
— Да, мне известно, что я не смогу вернуться обратно.
— И всю жизнь проведете в ином мире, параллельном нашему. И я даже не смогу приблизительно описать его. Быть может, в нем свирепствуют ужасные эпидемии и войны. Быть может, в том мире царят произвол и тирания.
Макгроун передернул плечами.
— Мне все равно. Важно лишь то, что я буду вместе с ней.
— Вы твердо решили?
— Да.
— В таком случае я готов исполнить вашу просьбу. Судебное разбирательство по вашему делу завершено?
— Да. Меня оправдали.
Макгроун сказал это и покосился на лакированную поверхность стола, где лежала копия судебного протокола.
— Коллегия астрофлота не возражает против вашего перемещения?
— Нет. Я получил отставку.
— Разрешение эмиграционного совета?
Макгроун кивнул, почувствовав легкое раздражение. Все необходимые бумаги лежали на столе профессора Зерца.
— Тогда я не вижу никаких препятствий. — Профессор уселся в кресло и извлек бланк, отпечатанный на плотной светло–желтой бумаге. — Мистер Макгроун, мы можем заключить договор. Сколько вам потребуется времени, чтобы привести в порядок дела?
— Я готов отправиться хоть сейчас.
Ученый снисходительно усмехнулся.
— Не спешите, Макгроун. Подумайте хотя бы над тем, что возьмете с собой. Учтите, вес груза не должен превышать пятнадцати фунтов. Возьмите все, что сочтете нужным, с соблюдением, естественно, таможенных правил. Полагаю, вы знакомы с ними. — Макгроун кивнул. — Тогда распишитесь вот здесь.
Астронавт придвинул к себе бланк договора и старательно вывел в указанном профессором месте свою фамилию.
— Все?
— Да. Вы можете идти. Жду вас через день точно в это время.
Макгроун поднялся и отвесил легкий поклон. Профессор Зерц небрежно дернул головой. Признанный гений, он мог позволить себе подобную бестактность по отношению к обычному Хранителю. Когда Макгроун вышел, профессор взял светоперо и сделал несколько коротких пометок на бланке, подписанном астронавтом. Затем он сунул лист в тисненую золотом кожаную папку и забыл о посетителе. У профессора Зерца было много хлопот.