— Господь милосерден, дочь моя. Если бес отречется от своего господина, Сатаны, мы ограничимся тем, что с позором изгоним его из города. Если ж нет…
— Что — если нет?
— Упорствующий в опасном заблуждении, отказывающийся вернуться в лоно истинной веры должен быть подвергнут наказанию огнем.
Девушка вздрогнула, словно языки невозженного пламени лизнули ее.
— Но Святой Отец, совет города отменил казни!
— Для раскаявшихся, да. Но ведь он упорствует в своем заблуждении. Он поклоняется Сатане.
— Неправда!
— Вот и ты пришла к опасному заблуждению, — вкрадчиво посетовал Отец Ворд. — Страшись, дочь моя! Заблудших ждет страшная кара!
— Ты угрожаешь мне?
Тонкие губы священника раздвинулись в лицемерной улыбке.
— Что ты, Елена! — Отец Ворд выговорил это имя плотоядно и в то же время с плохо скрываемой ненавистью, заставившей девушку вздрогнуть. — Кара ждет тебя в иной жизни. Когда вернется на землю Господь наш, праведники восстанут из могил и обретут вечное блаженство, отрекшихся же от него ожидают вечные муки. Будь смиренной, дочь моя, и Господь простит тебе твое заблуждение.
Руки Отца Ворда потянулись к волосам Елены с намерением коснуться их, но девушка резко отшатнулась.
— Хорошо, — стараясь оставаться спокойной, сказала она. — Я буду смиренна. Это может каким–то образом повлиять на судьбу… — Елена замялась и нерешительно прибавила: — беса?
— Все зависит от степени твоего смирения.
— Говорите прямо, что вам от меня нужно, Святой Отец!
— Ты слишком торопишься, дочь моя. Ночь длинна, — сладенько прищурившись, сообщил Отец Ворд. — У тебя роскошные волосы…
— Я должна посвятить их церкви?
— Нет, что ты! — Священник протестующе замахал руками. — К чему такая жертва! Я могу стать благосклонней к этому бесу. Но при одном условии.
Отец Ворд умолк и, не тая вожделения, уставился на округлые колени девушки.
— Каком?
— При условии, что ты будешь благосклонна ко мне.
Лицо Елены осталось бесстрастным, лишь руки едва заметно дрогнули.
— Когда?
— О чем ты? — изобразил недоумение Отец Ворд.
— Когда я должна придти к тебе?
Священник вскочил на ноги. Лицо его исказилось гневом.
— Ты забываешься, дочь моя! Слуга Господа не может заниматься блудом!
— Но, насколько я понимаю, речь идет именно о служении Господу.
Отец Ворд усмехнулся, сел на прежнее место и вкрадчивым движением положил ладонь на бедро девушки.
— Ты мудра, дочь моя. Когда хочешь быть мудрой. Мы будем служить Господу сейчас же, а завтра узаконим нашу любовь, как этого требует церковь.
— Что? — Елена задохнулась от гнева. — Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?!
— А ты думала отделаться простым блудом?! — Тонкие пальцы священника вцепились в платьице с такой силой, что ткань не выдержала и треснула. Соблазнительно мелькнула нагота женского тела, но Отец Ворд, казалось, не заметил этого. — Ты осмелилась подумать, что я хочу этого?!
— А чего ты хочешь, Ворд?! — с ненавистью промолвила Елена.
Отец Ворд опомнился и убрал руку.
— Слуга Бога не должен даже допускать греховных мыслей о блуде. Все, чего я хочу, так это перевоспитать и вернуть в лоно истинной веры заблудшую душу. Взяв тебя в жены, я сумею сделать это.
— Не сомневаюсь!
— Ты дерзишь, дочь моя. Если ты и дальше будешь вести себя неразумно, мы не договоримся.
Священник был взволнован, как и Елена. Девушка бурно дышала, у Отца Ворда подрагивали руки.
— Я буду твоей сейчас же. Ведь ты этого добиваешься. Чего тебе еще надо?
Отец Ворд перевел дух и поправил растрепавшиеся волосы.
— Я уже сказал тебе.
— Я не стану твоей женой! — В голосе Елены слышалась решимость.
— Тогда бес взойдет на костер.
— Совет не допустит этого.
— Времена меняются, дочь моя. Вера подвергается испытанию. Совет знает это. Он сделает так, как захочу я. — Заметив, что Елена испытующе смотрит на него, священник прибавил:
— Я не преувеличиваю и уж тем более не лгу. Члены городского совета — слуги Господа, и они не посмеют отказать мне. Так что решай.
Елена молчала. Отец Ворд неторопливо извлек сигару, обрезал серебряными ножницами ее кончик и со вкусом прикурил. Дым сизыми кольцами растекся по комнате. Дробно зазвонили часы, заставив Елену вздрогнуть.
— А если я соглашусь, ты отпустишь ангела?
— Да. Казнь будет заменена бичеванием, а затем его с позором изгонят из города. Это все, что я могу сделать, не отступаясь от Господа.