Выбрать главу

В тот же вечер допросили взятых в плен Ракиту и Матроса. Оба в один голос показали, что да, Рейтар был до вчерашнего дня в их группе, но потом, переодевшись в штатское, ушел. Куда — они, к сожалению, не знали. Барс им сказал, что он отправился инспектировать другие группы.

До поздней ночи Элиашевич анализировал различные факты и события последних дней. Их накопилось немало, и они давали основание сделать более или менее правильный вывод относительно местонахождения Рейтара. Элиашевич располагал сильными козырями. Был Жачковский, который, побывав в банде, о многом разузнал. Были люди из группы Угрюмого, были Матрос и Ракита, была вся семья лесничего из Петковского леса, был арестованный за долголетнее сотрудничество с бандой ксендз Патер, был загадочный, но одновременно говорящий о многом поджог дома Рейтара.

Итак, не оставалось никаких сомнений, что ключом, причем самым надежным, к разгадке местонахождения Рейтара является рыжеволосая красавица Ольга, ставшая неделю назад его женой. Откуда она родом и кто она? Ответ на этот вопрос даст возможность размотать весь клубок.

Ксендз показал, что впервые увидел ее в лесной сторожке. Родословной ее не знает, не знает ни фамилии, ни местожительства.

— Поверил им на слово, в метрики не заглядывал, были не те условия.

— А грех на себя брать не боялись, а может, кто-то из них двоеженец или двоемужница?

— Бог свидетель, я уступил насилию. За их грехи им и отвечать перед богом. Ведь Рейтар очень вспыльчив, просто психопат, не терпящий возражений! Как же я, беззащитное духовное лицо, мог воспротивиться его грубой силе?

Семья лесничего тоже смогла сообщить не очень-то многое. Жена его встретилась с Ольгой на базаре в Лапах и в Лапы, тоже в базарный день, отвезла ее после свадьбы обратно. Ольга сошла на рыночной площади и смешалась с толпой.

— Она о себе за всю дорогу ни единым словечком не обмолвилась, да и я спрашивать особенно не осмеливалась, поскольку Рейтар мне это строго-настрого запретил, Я вся тряслась от страха, когда везла ее к нам, а еще больше, когда отвозила ее обратно. С меня достаточно и того, что из-за нее мне не миновать тюрьмы.

— Не хнычьте, не хнычьте. Сами виноваты. Разве нельзя было, вместо того чтобы ехать за ней, заглянуть в Лапах в милицейский участок?

— Боялась.

— А может, заметили у нее что особенное? Городская или из деревни? Чем занимается? Ну, может, что-то бросилось вам в глаза?

— Городская она, городская, это точно. Ухоженная вся такая, руки, не привыкшие к работе, холеные… Ой, постойте-ка. Мне почему-то кажется, что она портниха. Ловко работает иголкой. А как она шила! Блузку на свадьбу у меня подгоняла. Где-то, знаете, надо было немного отпустить, где-то прибавить. «У вас дома есть, наверное, швейная машинка?» — спрашиваю. «Есть», — отвечает. А как села шить, то я сразу поняла, что она в этих делах мастерица.

— Значит, вы говорите, что она, по-видимому, портниха?

— Наверняка, головой ручаюсь, что портниха.

«Итак, нужно начать с Лап и там или в округе искать рыжеволосую женщину по имени Ольга, скорее всего портниху. А тот пожар? Если предположить, что Рейтар, уйдя от Барса, направился в Лапы, то его родная Валькова Гурка лежит как раз по пути. Дом подожгли, это факт. Неужели сам Рейтар? Ну что же, позвоню-ка завтра в Лапы, пусть поищут там Ольгу».

В кабинет вошел Грабик и молча положил перед Элиашевичем протокол допроса Матроса. По выражению его лица Элиашевич понял, что там есть что-то важное для них. Так оно и оказалось. Из показаний Матроса вытекало, что на свадьбе в сторожке он видел жену Рейтара и признал в ней вдову портного из Лап, которого знал лично. Знает даже, где эта Ольга живет, потому что в сорок пятом шил себе у этого портного мундир. Никому об этом до сих пор не говорил, потому что никто его не спрашивал, а сам не знал, что это может быть важным.

Элиашевич встал. Еще какое-то время взвешивал все «за» и «против», прежде чем принял решение тотчас же выехать в Лапы. По всей вероятности, там и находился сейчас Рейтар.