Скорее бы этот сон закончился, если это сон, но он длится, длится...
Ораторы на площади у театра все пророчествуют и получают от этого удовольствие...
Ага, кажется, историк очнулся...
Историк, что с тобой?.. ты какой-то странный..."
"Я все еще сплю или проснулся... в памяти всплывают жуткие картины... дома плясали, теряли равновесие... стены осыпались, крыши повисали в воздухе..."
"Ты все выдумываешь..."
"Ты меня обвиняешь?.."
"Нет, но... у тебя помрачение..."
"Ну, да... ветер то разгонял тучи пыли, то нагонял... в тучах гремел гром, блистали молнии, превращая пыль в алмазы..."
"А что с нашим домом?.."
"Все дома вокруг качались, танцевали, а наш дом стоял, в какой-то сонной неподвижности... в нем длилась обычная жизнь: старики видели ад, потели, ждали худшего, детям снился рай... не важно, что творилось за стенами рая..."
"Ну и сны тебе снятся... ужас какой-то... конец света... - полковник икнул... - Еще немного и я расплачусь... уже всхлипываю, жалею свою жизнь, она была не такой уж и мерзкой... - полковник встал... он стоял и озирался... - Историк, где ты?.. я не вижу тебя..."
"Я здесь... вверху..."
"Как ты туда забрался?.. ладно, поищу лестницу, чтобы помочь тебе спуститься... ты от страха потерял голос, мяукаешь и пытаешься забраться еще выше... зачем?.. чтобы стать богом и вернуть прошлое, нерастраченную любовь, счастье первого поцелуя... я вспоминаю Аду, ей было всего 13 лет, но вела она себя как женщина... а Рая плавала в море, как рыба, и в облаках, летала по небу...
Я вижу, откуда все это происходит и возникает...
Ладно, я умолкаю... ты будешь спускаться?.. нет, тогда я пойду немного прогуляюсь..."
Полковник ушел и вернулся...
"Что там?.. что-то не так?.."
"Там другое представление... - полковник икнул... - Икота у меня от страха... там мои жены, все собрались... они ловили меня с воплями и визгом... коридор узкий, загнали меня в тупик... ты не поверишь, хотели меня оскопить... ну, да ладно..."
"А ты что делал?.."
"Что я делал?.. я отбивался, то выползал из кучи тел и приподнимался над их задами, то падал на пол... они меня катали и перекатывали от стены к стене..."
"И что дальше?.."
"Дальше было все намного хуже... когда я уже готов был сдаться, они бежали... они убегали, удирали и были где-то рядом, мяукали, лаяли, но я не мог до них дотянуться...
Да, я ждал кровопролития, а они исчезли... такая вот история с биографией... она не для твоей хроники...
Хромой, растерянный я стоял на ветру и лаял, скулил... буквально...
Прохожие отворачивались, на меня трудно было смотреть...
А потом началось... это нужно было видеть... дома танцевали, срывались с места... небо затмилось пылью, в которой гремел гром, блистали молнии, превращая пыль в алмазы..."
"Ты уже говорил об этом... или я?.. не помню... странно..."
"Наверное, это был ты... я был совсем в другом месте... я пытался помочь тети, но не мог оторвать ее от стула... она была слишком полная, пол прогибался и трещал под ее тяжестью, стены качались, и весь дом ходил ходуном...
Тетю я обожал и рыдал, когда ее хоронили, и без притворства...
Яма, куда погрузили гроб с ее телом, и меня затягивала...
Я отступил, я не хотел видеть то, что видел... крышка гроба зацепилась за корни дерева, сдвинулась, сползла, открылось лицо тети с пятаками на глазах, челюсть была подвязана платком...
Мне показалось, что тетя пыталась встать, но на крышку гроба уже посыпался песок и камни... могильщики не дали ей воскреснуть..."
"А чем занималась твоя тетя?.."
"Она писала женские любовные романы... ни мужа, ни детей у нее не было... все писатели лгут и даже самозабвенно... прекрасно, скоро они увидят продолжение кошмара... время пришло... будет светопреставление... пусто будет... уже звучат трубы апокалипсиса... или это водопроводный кран у соседки?.. она тоже пишет... правда, маслом... ее комната завалена шедеврами... ужасающий беспорядок и вонь... она спит в гостинице, совсем рядом, только улицу перейти... одно время и я жил там из-за жен... не на лестнице же спать... или на крыше... на крыше почти как на небе... в детстве я любил лежать там и переживать... жены туда вознеслись... еврей говорил, все там будем, если не пропадем... и что я увижу жен, если только он не преувеличивал... он такой скрытный, следил, подсматривал за мной, не доверял... он стал там звездой, теперь я за ним наблюдаю... порассказал бы я ему, что здесь творится... всякой твари по паре... чтоб они все пропали... кажется, я засыпаю, сознание меркнет, тишина, я парю, обрастаю пухом, перьями, ног не чувствую...
Бред невероятный, но мне нравится... вижу жен... я могу остаться с ними, но мешкаю, заставляю себя не смеяться и смеюсь, щекотно..."
Полковник очнулся... историк спал и писал во сне, вдруг залаял...
"Опять он за свое... изображает пса, мопсика примадонны, которого он придушил, сел на него... пусть лает, если ему это помогает... полает и перестанет... о чем это я?.. потерял нить... искать не хочется...
Мне кажется, или я на самом деле парю над домом, правда, как-то странно, вверх ногами...
Да, я парю... что такого?..
Надышался, теперь хочется спать... нет, и спать не хочется... я весь какой-то наэлектризованный... искры сыплются...
Вспомнилось лицо тети... как она поджимала губы, целуя меня... губы у нее были сухие... мне было 13 лет, я уже знал, что любовь - это притворство... знал я и еще кое-что, но не все можно говорить...
Что я только себе не воображал, когда тетя обнимала меня... я не двигался, я млел, говорил глупости... тетя следила за моими руками...
Я был в раю...
В раю был вечер... деревья горели как свечи...
Тетя отпустила меня, но я не мог выбраться из складок ее плоти, злился, задыхался... я судорожно дернулся и уже не мог остановиться...
Тетя разбудила меня... это был сон...
Несколько дней я избегал видеть тетю, мне было стыдно смотреть ей в глаза... я мучился, даже пытался бежать, но куда бежать?..
Все, что я говорю - это ложь, но все-таки...
Сон с Адой был другим... я испытал удовольствие... Ада тоже, как мне показалось... это было непередаваемое ощущение...
От Ады на простыне осталось только мокрое место...
Голова кружилась, мне не хватало воздуха...
Тетя разбудила меня, обняла меня... я оттолкнул ее, я смотрел на нее с ненавистью и удивлением..."
"Однако надо вставать и идти... полковник уже встал... - историк сделал усилие, чтобы встать, встал и снова лег... - Мне хочется еще немного поспать, помучиться, пострадать... разве это не преступление просыпаться в такую рань...
Надо помолиться, вздохнуть, и начать двигаться...
Как холодно, ног не чувствую...
Полковник запел... поет песню, которую пел на войне, про шинель... умолк..."
"Я слова забыл и фальшивлю..."
"А я опять чувствую слабость, головокружение... нельзя терять голову..."