Почитай что-нибудь еще из твоей книги вслух, а когда кончишь читать, привяжи к ней камень и брось в воду, пусть она лежит на дне и радует молчаливых рыб...
Что я буду делать?.. буду сидеть и смотреть на круги, расходящиеся по воде..."
Так историк и полковник беседовали, пока день не умер...
* * *
"Шаг за шагом я шел к богу, и уже обессилел...
Я свернул на обочину, сел на камень, сижу, отдыхаю вместе с Евой, радуюсь ее неге, нежности...
Кто-то насильно навязывает мне эти радости, вместо покоя и смирения...
Я не полковник, я не способен владеть даже самим собой... я скрывался от жизни с ее коварством и ложью, она меня раздражала, не найти было меня среди большинства...
Детство вспомнилось, представилось вдруг все то, что я увидел, услышал, попробовал на вкус, чего коснулся... мне не было и года, я лежал и пытался встать на ноги... и все же встал и пошел, опираясь на стену для устойчивости...
Это были мои первые самостоятельные шаги...
В коридоре было темно, я шел на свет и как бы просыпался одновременно с небом, деревьями и их танцами...
Было утро...
Оглядевшись вокруг, осмотрев и себя самого, свои возможности, я оторвался от стены... я стоял и качался... я, то встав на цыпочки, вытягивался во весь рост, то приседал на корточки... я боролся с пустотой..."
"Продолжай..." - заговорил полковник...
"Что было дальше, не помню... какие-то ложные впечатления... иногда я летал, приобретал крылья, обрастал пухом или чешуей... я смотрел на эти приобретения как на чужую собственность, и долго не отваживался пользоваться ими..."
"Такое и со мной было, когда я был в яме с евреем...
Еврей говорил, что все принадлежит богу, все наши измышления, ощущения и все возникающие благодаря им действия...
Я любил ощущения... вольно и невольно всплывают в памяти лица, множество лиц... они кружили мне голову, преследовали меня, гнали меня, хотя я мнил, что догоняю их, вот-вот настигну... и оказывался поверженным... просыпался в поту и с одышкой... в душе опустошение...
Еврей говорил, что старость - это не болезнь, она свойственна и необходимо присуща всему возникшему...
В яме я стал созерцателем, питался видимостями, отражениями истины, которые не плодоносят...
Еврей исчез, я бежал, жил, как бог, устанавливал себе праздники, радовался один, веселился и наслаждался, пребывал в мире, несмешанном с войной...
И все это была видимость...
Стоило мне очнуться, и я уже был не чужд горю, страху, отчаянию...
На остров я возвращался отдыхать... я был там отражением бога, и отдых мой был не праздным... я постоянно находился в движении и кружении, претерпевал всяческие изменения, был то рыбой, то птицей, иногда деревом с листьями и плодами... и я не уставал...
Усталость - главная причина перемен...
Праздники для тех, кого называют счастливыми...
Они думают, что бог видит только внешнее, и не видит то, что они творят в темноте...
Еврей говорил, что у бога в темноте свой свет, и он прав... моя темнота наполнялась светом, когда бог был со мной... я чувствовал влечение ко всему, пользовался всем, что было вокруг, и наслаждался душой, телом и умом, как мне казалось...
Длилась ночь...
Я размышлял: где было мое тело, когда меня не было?.. откуда пришла душа и куда уйдет?.. и что она есть по своей сущности?..
Еврей научил меня размышлять... не знаю, надо ли благодарить его за это или проклинать?.. я до сих пор нахожусь в его подчинении... он лучше знал меня, чем я сам...
Еврей покинул меня... бог его забрал, оставил яму пустой и безжизненной...
Он ушел бы, даже если бы я принуждал его остаться...
Мне кажется, он руководил моими ощущениями... я жил в ожидании чего-то страшного, что лишало меня сил...
Я бы последовал за ним, даже не зная, куда он поведет...
Помню, еврей говорил: все возникшее, чем мы пользуемся, не наша собственность, бог дал нам ее в дар...
"И что мне делать с ней?.." - спрашивал я...
"Стой и смотри, и увидишь спасение свое не через бога, а от бога... он заберет тебя к себе воином... и могилы твоей на земле никто не увидит..."
Льстил еврей мне... не дорожил он правдоподобием и убедительностью... и намерений своих со мной не обсуждал...
Как-то ночью я проснулся и увидел его беседующим с незнакомцем, который говорил с ним... я с трудом понимал, о чем говорил незнакомец, он был косноязычен...
Это был брат еврея, Моисей, он явился на свет чуть позже...
Еврей вел непримиримую войну с желаниями и страстями, а его брат отдавался им... он был поклонником муз, играл на флейте... у него было две жены, которые смертельно ненавидели друг друга, но цвели и плодоносили, так что, не успев родить мальчика, уже ждали девочку...
Пришел Моисей в горы с выкупом и с женами, которые заворожили охрану своим видом, повадками и движениями... им представилось, будто они в театре...
Охранники не заметили, как поддались прелестям и очарованию жен... закружился их разум...
Брат еврея хотел освободить и меня, но мои раны не позволили мне бежать... я был без чувств... когда я пришел в себя, мне сказали, что еврей умер...
Исчезновение еврея заметили не сразу, когда он был уже далеко...
Общение с евреем мне было приятно и полезно... он служил богу, а его брат - театру и музам...
Между ними не было приязни и согласия...
Еврей умолял бога сойти к нему в яму, и сошел брат...
Меня допрашивали, обвиняли, трудились и днем, и ночью... и вдруг забыли, когда я уже и смерти был рад...
Позже мне удалось бежать... с тех пор я бегу, оглядываюсь и молюсь, чтобы бог не забыл меня и дал благословение, излил елей благодати...
Вспоминаю еврея, он отвлекает меня от незаконных мыслей, от смерти..."
"Полковник, ты как-то иначе рассказывал эту историю с побегом из ямы..."
"Да?.. может быть...
Жены Моисея, брата еврея, дали мне вдохнуть забытые ароматы, хотя мне нужны были не запахи, а пища, чтобы бежать за одной из них... я отстал от нее почти на неделю пути... я проникся ее красотой, безыскусной, неподдельной... я был потрясен роскошью ее тала... и забыл всю мудрость еврея и способность править своим телом и чувствами...
Пастухи нашли меня мертвым, стали хоронить, но я очнулся...
Пустыми были волнения моего сердца, безумие нашло на меня... бог спас, остановил...
Какое-то время я пас коз, потом ушел от них, прибился к беженцам от войны... с ними я вернулся в город...
Жена уже простилась со мной, увенчала венком мой портрет... остальные меня не узнали по причине забывчивости... смутное время выкорчевывало память, лишало мужества, скромности, справедливости...
Одно время я работал в одной охранной структуре, потом как будто кто-то окликнул меня, позвал и я пошел на зов, оставил беременную жену... она родила и умерла, и мальчика с собой забрала... господь не заговорил с ним, и его мир не родился...
И вот я стою перед тобой..."
"Можешь сесть...
"Не осталось места, где бы я не был... странствовал я и здесь, и там, повсюду..."
"Зачем?.."
"Не знаю... кто-то меня манил и гнал... тетя говорила, что я весь в отца, подражаю ему... он искал бога, а я был не тверд и непоследователен в своих воззрениях..."