Я вошёл в комнату, где слабо горела всего одна лампа и на ощупь стал пробираться к своей кровати, которая, насколько помню, стояла у окна.
— А чё, света добавить никак нельзя? — спросил я, невидимых соседей.
— Керосина сначала купи, а потом добавляй, как тебе надо — ответил мне парень, разговаривавший с тётей Нюрой.
Оставлять без ответа такое предложение мне показалось неправильным, но дать его не успел. Левая нога на полном ходу зацепилась за табуретку, перевернув её на бок, а правая, неудачно подвернулась, моментально завалив тело на чью то кровать.
— С прибытием — поприветствовал меня, всё тот же человек. — Но это место уже занято, твоё на два метра дальше.
— Знаю. Говорю же добавьте огня, не видно же не хрена — ответил я ему, подымаясь.
— Керосин кончился, принесут, добавим — сказал парень, смеясь. — Тебя звать то как? Тетя Нюра вроде имени твоего не называла.
— Максим — ответил я и добавил, немного подумав: — Тихомиров.
— Будем знакомы, я Серёга Земнов — так и продолжая сидеть в темноте, представился владелец кровати, не позволившей мне свалиться на пол. — У дверей Петро сидит, у дальнего окна Санька Кострома, под одеялом Витька, делает вид, что спать собрался. Остальных пока нет. Придут скоро, познакомишься и с ними.
— Познакомлюсь. Почему бы и нет — сказал я, чтобы не показаться невежливым.
— Сам то откуда будешь? Деревенский? — спросил меня, голос Земнова.
— Нет, городской — ответил я ему, наконец то нащупав в темноте свою кровать.
— Местный что ли? А чего же тогда дома тебе не живётся? Выгнали или сам ушёл?
— Не местный, из другого города сюда приехал — ответил я, не желая рассказывать свою биографию первому встречному.
— Из какого? — спросил меня незнакомый, более грубый, голос.
— Из того, которого отсюда не видно — ответил я, интересующемуся.
— Ну чего пристал к человеку? — снова заговорил Земнов. — Видишь, не хочет он нам рассказывать, откуда его к нам занесло. Скромничает.
— Не скромничаю, а пытаюсь постель, в темноте, застелить. Чего мне скромничать? Из Ростова сюда приехал, там у родни гостил, после демобилизации.
— Чего, точно? Не врёшь? — спросил Сергей.
— Не вру. А ты про что спрашиваешь?
— Ты точно, доброволец? — снова задал мне вопрос тот, кто обозвался Земновым.
— Точно. В седьмом полку обитал, пока по домам нас не разогнали — ответил я, наконец то заправив простынь.
— А я в третьем! Земеля! Чего же ты сразу не сказал, что наш?! — радостно заголосил Сергей.
Светлее стало примерно через час. Произошло это после того, как залили горючее во все лампы, имеющиеся в распоряжении жильцов. За время, пока мы сидели в темноте, Серёга Земнов стал мне не другом, а почти братом. Оказывается, кроме нас, в этой комнате, добровольцев больше не было, поэтому мне он обрадовался, как родственнику.
— Ты завтра же, прямо с утра, вместе с нами на завод топай — предложил мне бывший доброволец. — Самому в нормальное место ни за что не устроиться. А Трофим за тебя слово мастеру замолвит. Так ведь, Трофим?
— Можно. Если не врёт, что работал на сборке — согласился с предложением, бригадир.
— Чего ему врать то? Он не чета вам, он фронт прошёл — встал за меня горой, боец из третьего полка. — Ты его Максим не слушай, это он так к слову сказал. Так вот, мастер у нас мужик тоже ничего, мы его попросим к начальнику сразу же сходить и считай всё, на работу тебя приняли. Дальше начальник документы сам оформит, а тебя, само собой, к нам в бригаду отправят, у нас некомплект. И будем мы с тобой снова, как и раньше, фланги друг другу прикрывать. Эх паря, где же ты раньше кантовался?!
— Я вообще то хотел сначала осмотреться, а только потом, куда то устраиваться — расстроил я радужные планы, своего нового знакомого.
— Даже и не думай. Говорю тебе, сам ничего путного не найдёшь. А у нас заработки, почёт. Мы же новые станки собираем, таких до нас, в стране, ещё никто не делал. Все девки наши будут! — не стал слушать меня, Серёга.
А чего, может действительно устроиться на работу, на время? Стать рабочим, таким, как и сотни других мужиков, в этом городе. И пускай меня ищут, хоть с собаками, никому же в голову не придёт, что человек, укравший пятнадцать миллионов, пойдёт работать обычным сборщиком станков, пускай и самых новых.
Ужинали прямо в комнате, кухня, с широкой печкой, находилась напротив, там на огромной сковородке зажарили десяток яиц, сало, вскипятили пяти литровый чайник, а потом всей компанией, за не очень большим столом, не торопясь ели.