— Так ты значит в Америке успел побывать? Ну и как там, у них? — спросил меня один из жильцов, имя которого мне ещё не назвали.
— Нормально — ответил я, прихлёбывая горячий кипяток.
— А платят как?
— Нашим не очень — дал я понять, что за границей не всё так однозначно.
— А своим как? — не унимался парень.
— Своим больше — стараясь не сломать зубы о чёрствую баранку, ответил я ему.
— Дай человеку поужинать спокойно! Чего прицепился? Хочешь узнать, как там в этой Америке, возьми да съезди туда — наехал на интересующегося Серёга, явно взявший надо мной шефство.
— Не сможет — предупредил я знакомого, решив, что баранку лучше в кипятке размочить. — Билеты дорогие, разрешение на проживание ещё дороже, жильё и еда не дешевле чем у нас, так что без толстого кошелька там делать нечего.
— Ничего, с пол годика поэкономит и ему хватит. У него же третий разряд, это не мы с тобой, голь перекатная — выступил Земнов.
— А чего, за третий разряд много платят? — спросил я его.
— Почти в половину больше, чем тебе завтра предложат — довёл до меня ценную информацию Сергей.
— А в рублях это сколько будет?
— Меньше ста пятидесяти, у кого третий разряд, не получают — авторитетно заявил, Трофим.
— Не плохие деньги, я в полку почти столько же получал — подтвердил я, значимость услышанной суммы.
Она действительно солидная, на сколько я помню, на кирпичном заводе столько никому не платили.
— Вот чё заливаешь? Они тут подумают, что мы там, как сыр в масле катались и деньгу лопатой гребли — укоризненно посмотрев на меня, сказал Земнов. — Больше сотни никому не платили.
— Не знаю, у меня полтораста было — не сдавался я, не став уточнять, что такие деньги мне полагались только после того, как стал унтер офицером.
— И чего, ты хочешь сказать, что в вашем полку другие оклады были? — не успокаивался бывший доброволец.
— Откуда мне знать другие или такие же? Но мне столько платили, зачем мне врать — ответил я ему.
— Ладно, потом разберётесь кому и сколько, а сейчас посуду мыть надо. Твоя очередь сегодня — поглядев на меня, сказал Трофим. — Жрал бесплатно, отработаешь.
Подольше поспать утром не получилось, хотя никто меня специально не будил. Какая то сволочь крикнула во всю глотку: — «Подъём!», все сразу и проснулись. А по новой уснуть в комнате, где кроме тебя ещё десять мужиков ночует, не реально. Пришлось вставать и собираться вместе со всеми, хотя ещё вчера вечером делать этого я вроде бы и не собирался.
— У тебя паспорт есть? Вчера забыл поинтересоваться? — спросил меня Серёга, одеваю рубаху и сильно зевая при этом.
Он чего всю ночь обо мне думал? Так ему хочется пристроить меня к себе в цех?
— Есть. С разрешением жить в Америке. А тебе зачем?
— На завод без документов не берут — напяливая штаны, сказал знакомый. — А то, что с разрешением так это даже лучше, больше веры тебе будет, когда будешь говорить, что на сборке автомобилей работал.
Завтракали снова дома, ассортимент блюд ничем не отличался от ужина, те же яйца с салом и такие же чёрствые баранки, к чаю. Не знаю, как у остальных, а мой желудок такого издевательства над собой долго терпеть не будет.
— Серёга, а чего вы хотя бы на завтрак в столовую не ходите? — спросил я идущего рядом рабочего, когда мы бодро вышагивали, вместе с остальными, в сторону завода.
— Наша только в обед работает, а другие далеко — ответил он, не здорово поёжившись.
— А в трактир?
— Ты чего, там же дорого?
Завод меня не поразил, он меня уничтожил. Пускай и не довелось мне дома побывать на заводах, да и здесь, кроме того, что сам купил, нигде не бывал, но и без дополнительных знаний было предельно ясно, чтобы такую громадину построить, надо года три, безвылазно, сидеть в казино и то не известно, хватит ли денег. Это тебе не мастерская по сборке и не кирпичеделательное предприятие. Это! У меня даже не нашлось вариантов, с чем можно было бы сравнить такие масштабы.
Пока мы добрались до цеха, куда меня пытается устроить новый друг, нам пришлось попетлять между тремя огромными корпусами, одной конюшней, возле которой стояло штук двадцать саней, двумя складами и громадной, очищенной от снега, площадкой, где стояло примерно тридцать деревянных ящиков, метров под пять в высоту.
— Это уже готовые к отправке станки — просветил меня Сергей, ставший временным экскурсоводом. — А вон и наш цех. Между прочим, самый новый и самый большой, на всём заводе.
Корпус цеха действительно большой, как и сам завод, официально название, которого немного отличалось от того, какое ему дал мой вчерашний извозчик. «Станкостроительный завод Одинцова» рекламировал своей вывеской одновременно продукцию завода и фамилию владельца, его на предприятии, как я смог понять из вчерашней беседы, многие уважали. Цех, куда мы зашли был на столько же светлым, как и ресторан «Медведь». Назывался он, цехом сборки карусельных станков КСЗО-1. Почему именно так, выяснить у Сергея я не успел, он дёрнул меня за рукав и сказал: