— Рассказывай нам пока что-нибудь интересное! — поддержал Михаил.
Тараскин задумался, глаза его заблестели.
— Поклянитесь, что никому не скажете! — потребовал он.
— Бабу новую завел? — удивился Михаил.
— Сверхсекретная информация о контакте! — сообщил Тараскин шепотом. — Из неофициального источника. Клянитесь!
— Клянусь! — сказали хором Михаил и Валера.
— Короче, — Тараскин приосанился. — Мой анонимный источник в ООНА по имени «Р» и по фамилии «Н» сообщил недавно на условиях строжайшей конфиденциальности, что Земля составила большой ультимативный список и рассчитывает получить по нему всё, что просит. Там и топливо, и технологии, и связь, и медицина, и самое современное космические оружие в том числе. Мы не должны оставаться беззащитными перед другими расами Вселенной.
Михаил присвистнул.
— Ага, разбежались, даст нам оружие Вселенское Содружество!
Тараскин загадочно усмехнулся:
— Есть нюанс. Вселенское Содружество, может, и не даст. А вот наш хороший знакомый — он даст всё.
— Это он так сказал?
— А ему деваться некуда! — объяснил Тараскин. — С ним Земля связалась и объяснила свою позицию четко: либо он дает Земле всё по нашему списку, либо Земля дает на него показания в суде. Шах и мат!
Все помолчали.
— Только это не для распространения информация! — напомнил Тараскин. — И последний нюанс: он в ответ прислал письмо, из которого тоже следует, что выхода у него нет, и сам он это понял. Дали ему неделю на размышление, теперь ждем. Потому что в этом письме он ругается и пишет, что…
— Что он в нас разочарован, — предположил Валера. — Что он до сих пор не может поверить, что под такой невинной красотой скрывается такое черствое сердце. И… как там было? Что мы — космическая пыль и несовершеннолетний углерод, во!
— Откуда ты знаешь?! — изумился Тараскин.
— В такси у водителя книжка лежала на торпеде, я ее полистал.
— Книжка?! — опешил Тараскин. — Какая книжка?!
— Бумажная, тонкая. Ренат Назаретдинов «Блядская планета».
Тараскин замер с открытым ртом.
— Не понял… — пробормотал он и выхватил смартфон, бешено тыкая пальцем в экран в поисках информации о книге. — Да как он… Да как бы он успел вообще?
— Книгу сегодня напечатать в нормальной типографии — три дня, если вне плана, — подтвердил Михаил. — Мы так печатали рекламные брошюры.
— О-хре-неть! — произнес Тараскин. — Бестселлер, бомба, переведена уже на сорок языков мира! То есть, он просто взял все материалы и слил их в книгу?!
— Не только, — покачал головой Валера. — У него там больше своих размышлений, я пролистывал. Там вообще паническая книжка-то, не веселая. Он пишет, что никак не смог повлиять на решения ООНА, и надеется, что хоть его книга поможет остановить катастрофу.
— Катастрофу? — переспросил Михаил.
Валерий кивнул.
— Пишет, что шантаж рано или поздно вскроется, и тогда Землю выкинут нафиг в полный игнор. Вообще он уверен, что это всё был тест, который Земля проваливает по всем статьям…
— Это не похоже на тест! — возмутился Тараскин.
— А чо, вполне! — возразил Валерий.
— А вообще пипец теперь ему, если подумать, — сказал Михаил, — Ренату твоему Назаретдинову. Его же за такой слив теперь просто закопают.
— А он так и писал в книге, — возразил Валера, — что понимает ответственность, но типа не может иначе.
— Вот же красуется, сволочь! — произнес Тараскин с некоторой даже завистью.
— Может и не закопают, — предположил Валерий.
Тараскин обернулся чтобы возразить, но тут в коридоре раздался требовательный звонок в дверь.
— А вот это наверно сам Ренат к нам пожаловал! — догадался Тараскин и пробормотал: — Странно, он моего адреса не знает…
Но это конечно же был никакой не Ренат. На пороге стоял бородатый старик, старший по подъезду. Одет он был в ярко-зеленые тапки и таинственный розовый халат, от чего напоминал сказочного звездочета. Но лицо его было словно безжизненным, пепельно-серым.
— Тараскин, что происходит? — Он бесцеремонно отодвинул Тараскина и шагнул в санузел.
И долго стоял, горестно качая головой, а потом вынул из розового халата последний айфон и сделал несколько снимков происходящего. Только тут Валера догадался выключить воду, а Михаил выдернул из дырки в потолке шланг — оттуда сразу хлынуло.
— Вы с ума сошли, молодые люди? — зазвенел старик трагически и печально. — Вы же мне квартиру залили, и кухню, и комнату!
— Владислав Генрихович, я сейчас всё уберу! — пробормотал Тараскин.