— И по-прежнему вас девками называет?
— Девками, — повторила Оля и попросила: — Можно я сяду?
— Нет, теперь нельзя, — засмеялся директор и пододвинул к ней стул. — Понимаешь, есть у нас еще люди, которые считают своим долгом информировать начальство обо всем, что происходит в коллективе. Я лично тебя не виню и в сплетни не верю. Ситуация фантастическая. Если честно признаться, я толком не знаю, зачем тебя вызвал и что должен тебе говорить. Может, если, конечно, не трудно, ты расскажешь, откуда все пошло. Только, ради бога, не насилуй себя.
— Так нечего и рассказывать. Увидела, как плачет парень. Самой было очень хорошо, решила и его утешить, поцеловала и пошла со знакомыми дальше. А он вообразил невесть что, цветами начал забрасывать. Вот и все.
— Когда я учился, в моде было стихотворение: «Добро должно быть с кулаками», с кулаками, конечно, можно не соглашаться. Но как помочь тебе выпутаться из этого тупика?
— Не знаю.
— Знаю, что не знаешь. Я тоже. Фантастическая ситуация, впрочем, это я уже говорил. Ты, случайно, не куришь?
— А это имеет значение? — Оля резко встала.
— Да сядь ты, не пугайся. Просто сам бросил, а тут захотелось. Перебьюсь. Значит, опять тетя Лиза. В свое время и я конфликтовал с ней. Мой брат, например, утверждает, что мнительность — профессиональная болезнь гостиничных работников, но поскольку у меня нет его опыта проживания в гостиницах, я смотрю на тетю Лизу под другим углом. У нее все время кто-то виноват: сначала в том, что одна воспитывала сына, кстати, он учился с твоими знакомыми, потом, что сын отстал от ровесников, последнее время он работал грузчиком в одном городском гастрономе, потом его и девушки не любят… В последнем наверняка виновата ты. А завидовать и злобствовать можно бесконечно — эти чувства насыщения не знают, извини за выражение, хуже солитера. Но детей тебе с ней не крестить и нервы на нее тратить не стоит. Тем более что я договорился насчет комнаты для тебя, у нас же не город. Вот Сема Ворон — здесь я ума не приложу. Видишь, какие Дон Жуаны в нашем поселке живут. Может, попробовать медицину подключить?
— Что вы! — испугалась Оля.
— Эх, святая наивность, ты при ком другом не вздумай его защищать, а то сплетни еще кудрявее станут. Ладно, иди отдыхай. Главное, не считай, что ты одинока и все против тебя. Не будешь?
— Постараюсь.
— Вот и хорошо.
А цветы ее дожидались. Рассыпанные по скамейке, они привяли за день. Никто их не забрал, и Оля — не взяла, едва взглянула и торопливо прошла мимо. Потом, уже в постели, она вспомнила, как они лежали, потерявшие упругость, распластанные по доскам, вжавшиеся в них — цветы словно стеснялись своей ненужности. Точно так же, как она сама сжималась под любопытными взглядами, когда стояла под окнами Василия… Оля все хотела встать и убрать их, но так и не поднялась. Что должна сходить к Валерии — она тоже помнила…
Поздно вечером к ней постучались. Она забыла запереть дверь. Не дожидаясь разрешения, в комнату вошла тетя Лиза. Оля лениво взглянула в ее сторону и осталась лежать.
— Вот те на! К ней свататься пришли, а она спит.
— Почто смеешься, Лиза?
За спиной хозяйки Оля увидела высокую худую женщину.
— А что я такого сказала? У тебя — жених, у меня — невеста. У тебя — Голубь, у меня — Голубка.
— Что он тебе, дорогу, что ли, перешел? Не слушай ее, девушка.
Тетя Лиза включила свет и присела к столу. Оля поднялась с кровати. Женщина осталась возле двери. Деформированное от стирок шерстяное платье сидело на ней как на девочке-переростке. Оля уже догадалась, что это мать Семы, и не знала, как себя вести.
Она смотрела на заглаженные складки на рукавах и отчетливо представляла, как женщина доставала это парадное платье и долго утюжила перед тем, как отправиться на встречу.
— Чего ж ты, Дуськ, пришла и молчишь?
— Садитесь, пожалуйста, — с опозданием предложила Оля. — А вы, тетя Лиза, шли бы к себе.
— Ишь раскомандовалась, когда надо будет, тогда и пойду.
— Выйдите, пожалуйста!
Оля еле сдерживалась, чтобы не закричать. Хозяйка зло рассмеялась, но встала.
— Ладно уж, потолкуйте по-родственному. Только не долго, в одиннадцать часов прошу любить и жаловать. А может, Дуськ, невесту-то в дом уведешь?
— Выйдите немедленно!
Оля рванулась к ней, но с ноги слетел тапок, и она остановилась.
— Что вы, бабы, не надо, — испугалась мать Семы.
Не в силах унять дыхание, Оля не могла выговорить ни слова.
Пытаясь сохранить достоинство, тетя Лиза поджала губы и плавно вышла. Потом уже из коридора Оля услышала: «Учительница для кобелей, мы еще посмотрим…»