Лион повернулся и зашагал в сторону метро. Новообращенный маг поспешил следом, поминутно оборачиваясь и каждый раз спотыкаясь.
"Ну, конечно, не следи! Черта с два!"
Я отключил диктофон, отпустил парочку шагов на сто и пошел следом.
"Вик! Не пора ли вызвать Ивора с командой?"
"Я ничего не узнал, — возразил я. — Он даже на словах не подтвердил, что убил Амания. Остановить этого маньяка, конечно, надо. Но не ценой жизни Отбоя".
"А по-моему, не велика цена!"
"Что там аури говорил…"
"У тебя давно голова не болела?"
"Стоп! Не сейчас! Мне за этим типом следить надо!"
Но Лион не оставил мне шансов.
Он спокойно дошел до метро, о чем-то разговаривая с учеником. Точно так же — не проявляя ни малейших признаков, что заметил слежку — спустился с ним по эскалатору. Я даже подобрался ближе, прячась за спинами пассажиров.
К перрону подошел поезд, открылись двери…
В следующее мгновение на перроне оказалось несколько десятков Лионов — все пассажиры одновременно приобрели его внешность. Я сразу перешел на теневое зрение, но стало только хуже. Иллюзия-то развеялась, но к толпе людей, обретших теневые облики, добавилась еще толпа теневых существ, которых до этого момента было не видно. Разыскать в этой солянке кого-либо было просто не реально.
Петрос неодобрительно покачал головой, потом выставил рядом со мной бутылку джина, тоник и ведерко со льдом.
— Не могу смотреть на тебя — расстраиваюсь! Сам смешивай! Только не поможет.
— Откуда знаешь?
— Я же бармен. Я за стойкой уже… даже не помню уже, сколько я за стойкой стою. Всякое повидал. Но вот что бы это помогало — такого не было.
— Теоретик…
— Ну так послушай теоретика. Напиваясь с горя, ты ее не вернешь. Лучше уж пойди и дай в глаз этому кролику рогатому! За женщину надо сражаться!
— А… Что?! Ты о чем вообще?!
Я проследил за взглядом Петроса и обнаружил за одним из столиков Женьку в компании Харлампия и кувшина с фирменным местным пивом. Девчонка о чем-то оживленно болтала с сатиром, а тот как раз подливал ей пива.
— Тьфу ты, Петрос, ну что ты выдумал?! Женька мне просто друг и может встречаться с кем угодно… Впрочем, морду я Харлампию возможно и набью — для профилактики. Вот приму еще два-три стакана…
— Только один раз! — предупредил элементаль. — Разрешаю только как другу! Иначе не обессудь: правила одинаковы для всех… Так значит, ты не из-за нее пьешь?
— Нет, конечно. Женщины тут вообще не при чем…
"Врешь!"
"А ты вообще помолчала бы! — огрызнулся я. — Если бы не ты, ничего бы не было!"
"Это ты очень верно подметил! — обиделась богиня. — Тебя бы точно уже не было!"
— Если женщина не при чем, видать и вправду что-то серьезное, — рассудительно проговорил Петрос. — Тогда пей. Хочешь, могу выслушать.
— Зачем?
— Не знаю, — пожал элементаль широченными плечами. — Кому-то становится легче, когда выговорятся. А мне разве жалко?
— Глупо. Проблема-то от этого не исчезнет.
— Как и оттого, что ты напьешься, — резонно возразил Петрос.
— Я не про себя, — отмахнулся я, смешивая джин с тоником. — У меня нет проблемы. Мне просто… Ну да… Понимаешь, вот представь, что кто-то предложил реализовать твою самую глубинную, самую истинную мечту! Что бы ты сделал?
— Прибил бы мерзавца! — отрезал гигант, энергично врезав кулаком о ладонь, чем вызвал сноп искр. — Если главная мечта исполнена, зачем тогда жить?
— Хм… любопытная точка зрения, — признал я. — А я вот просто отказался. Нет, ну вообще-то не отказался, но решение уже принял. И это правильное решение, без базара! И мечта-то какая-то глупая. Черт! Да я еще утром и не подозревал, что у меня такая мечта! Но мне чертовски тоскливо от этого. Вот я и пью…
Элементаль понимающе кивнул.
— Тогда что ж… тогда не буду над душой стоять. Ты только аккуратнее. Домой-то дойдешь? Или могу в подсобке уложить. Сейчас по улицам опасно стало и трезвому ходить. Помнишь Шныря? Бедолагу на днях какие-то сволочи порезали до смерти. Представляешь? Он, похоже, какое-то крупное дело обставил — выпивку всем ставил, деньгами сорил. Вот его и выследили. Ладно бы ограбили, но убивать-то зачем?! Совсем люди озверели…
— Спасибо, Петрос. Не волнуйся за меня. Я не собираюсь до поросячьего визга надираться. Просто немного расслаблюсь и все.
Бармен кивнул и занялся как раз подсевшей к стойке компанией гоблинов.
"Вот так. Значит, это все-таки был Шнырь. А эта сволочь жестко играет!"
Я вдумчиво наполнил стакан ледяными кубиками, плеснул джина и долил тоником. Слушая, как потрескивает лед, я незаметно наблюдал за Женькой и Харлампием, все отчетливее понимая, что сатира придется побить. Ну, может и не побить, но припугнуть как следует надо. Я не ханжа и считаю, что взрослая девушка вправе сама решать, с кем встречаться и зачем. Но вот когда девушку целенаправленно подпаивают с вполне конкретной целью — это, по-моему, форменное скотство и за это надо морду полировать однозначно…
"У-у-у, Вик, да ты уже пьян! — проворчала Хайша. — Давай-ка, заканчивай…"
"Так я и заканчиваю, — согласился я, доливая в почему-то опустевший стакан еще джина. — Смотри, уже скоро закончу. Меньше полбутылки осталось…"
"Клоун. Смотри сам, конечно. До дома я тебя доставлю, но завтра сам себя ведь проклинать будешь!"
"Ну и буду. Подумаешь. Мои проклятия все равно силы не имеют"
"Хм… ты вроде как собирался Харлампия благородному обращению с девушками учить?"
"Не собирался, а собираюсь… Э-э-э… Стоп! Хайша? Ты же всегда ругаешь меня, когда я в драку ввязываюсь?!"
"Я не об этом! Ты посмотри!"
Я обернулся, с трудом удержавшись на лавке.
Харлампий добился-таки своего. Юный — и, прямо скажем, хилый — организм не выдержал, Женька сидела за столиком с совершенно стеклянным взглядом. Только вот сатир вопреки ожиданиям вовсе не спешил воспользоваться этим. Напротив, он подошел к стойке, сунул Петросу деньги и негромко — я едва расслышал — попросил вызвать девушке такси, а лучше позвонить Виктору Фоксу или Алексу Рейнарду. Меня Харлампий то ли не заметил, то ли не узнал, а Петрос так поразился необычному поведению завзятого ловеласа, что молча кивнул и забрал деньги. Харлампий с видом человека, выполнившего тяжелую и неприятную работу, покинул бар.
Мы с Петросом переглянулись.
— Слушай… я чот не понял, это что сейчас было?
— Не знаю, — растеряно протянул Петрос. — Может, она не в его вкусе?
— Брось. На моей памяти он подкатывал к кикиморам, мавкам, нинге и даже к горгулье Туре, хотя оно и бесполое.
Петрос развел руками:
— Тогда не знаю. Может, он сегодня не в духе.
— М-да. Ну что ж, придется прервать мое погружение в нирвану на самом интересном месте.
Я расплатился, поднял из-за столика гуттаперчевую Женьку и направился к выходу. Даже представить не возьмусь, как выглядело наше передвижение со стороны. Все мое внимание было целиком поглощено удержанием нашей шаткой конструкции на ногах. На улице морозный воздух слегка привел меня в чувство, я даже смог поймать частника на "девятке" и внятно объяснить, куда нам нужно. Но стоило сесть в машину, как я почувствовал стремительные, пахнущие можжевельником потоки, размывающие мой разум.
"Хайша, порули, пожалуйста…"
Остров Крит. 1140 год до н. э.
— Тебе не следует этого делать, — буркнул Эгалий. — Но я понимаю, что тебя не остановить. И даже пытаться не стану.
Пигмалион молча кивнул. На лавке перед ним лежали грубые солдатские сандалии на толстой подошве — такие выдержат долгую каменистую дорогу — и шерстяной плащ. Он затянул ремешок на туго набитой котомке и приторочил к ней бурдюк и одеяло.
— Ты их не найдешь! А даже если и найдешь — что будешь делать? Ну да, ты теперь можешь творить чудеса, но ведь Галатеи с тобой больше нет! Если ты попытаешься сразиться с теми жрецами… ну, пусть ты победишь одного или даже двоих, но потом свалишься без сил!