"Скоро зима кончится?! Твоя "драга" на стоянке?! Черт, но это же…"
— Вик!
Я попал в аварию летом! Доктор сказал, что я почти месяц бредил, сейчас могла быть осень, но никак не конец зимы! Конец зимы был там — в моем теневом бреду! И "драга" была оттуда же! Я купил ее как раз после этой аварии, разом охладев к скоростным мотоциклам. Но это значит…
— Что вы делаете?! Вам нельзя!
— Что я делаю?! — прохрипел я, пытаясь встать. — Но ведь я же не могу этого делать! А?! Я ведь не должен смочь даже попытаться это сделать!
Это было похоже на выдирание из смолы. То есть, я конечно никогда не вляпывался всем телом в смолу, но, наверное, именно так чувствует себя муравей, пытающийся выбраться из янтарного плена. И как этому муравью мне по всему выходило залипнуть в этой жуткой реальности навсегда — не хватало сил, а скорее, веры.
— Вик, сволочь такая! Не смей меня сейчас бросать!
Я увидел знакомое лицо, серые, словно рано поседевшие волосы, собранные в два пучка, задорно торчащие над ушами, сердитые желтые глаза…
— Рысь!
— Вот гад! — Женька врезала по диванной подушке с такой силой, словно представила на ее месте Лиона. — Гадский гад! Ненавижу!
Я молча кивнул, не в силах оторваться от второго стакана джина. Тоник и лед я сегодня не добавлял. Воспоминания о "пробуждении" в больнице были слишком яркими, что бы их мог смыть слабый коктейль. Джин, в общем, тоже не мог. Спирту бы сейчас медицинского, да где же его взять? Я пил джин и держал за руку Рысь. Так… на всякий случай.
Что произошло в баре, мы знали со слов Рыси и Хайши. Это они спасли меня, когда чертов колдун отправил мое сознание в самый мой страшный ночной кошмар. Ну да, именно этого я больше всего и боюсь. То есть, я хочу сказать, все, что со мной случилось после аварии действительно здорово похоже на галлюцинации. Ни один человек на моем месте не избежал бы пугающей мысли — а существует ли все это на самом деле? Первое время я только тем и занимался, что пытался поймать окружающий мир на каких-нибудь неувязках, что подтвердили бы мою паранойю. Хайша успокаивала меня, утверждая, что настоящий псих никогда не сомневается в реальности своих иллюзий. Меня это, честно говоря, не очень успокаивало — вдруг я какой-нибудь неправильный псих? Подтверждений я не обнаружил и, в конце концов, поверил в реальность моей новой жизни. Но страх время от времени напоминал о себе.
И Лион вытащил его на свет!
Рысь не сразу поняла, что случилось. Девушке показалось, что Лион собирается напасть на меня. Она хотела уже пригнуть на мага, но тот вдруг спокойно встал из-за столика и ушел. А я сидел и ничего не предпринимал. Прошло около минуты, прежде чем Рысь поняла, что я сижу со слишком уж отрешенной физиономией и остекленевшим взглядом. В это время Хайша изо всех сил пыталась получить контроль над внезапно брошенным телом. Она-то сразу поняла, что случилось, и даже мои кошмары частично улавливала, но пробиться ко мне не могла. Кое-как освоившись с языком, она обрисовала Рыси ситуацию, девушка бросилась на улицу, но Лиона там, естественно, уже давно не было. К этому моменту Хайша, наконец, освоилась с моим зомби и тоже выбралась наружу. Гнаться в таком состоянии за магом было бессмысленно. Девушки поймали частника и доставили меня в контору. Алекс принялся звонить сначала Ивору, потом Агате, но их телефоны не отвечали. Я вообще давно заметил, что когда маги действительно нужны, их совершенно невозможно найти. Так оказалось и в этот раз. Хайша раз за разом пыталась пробиться к моему рассудку, но ничего не получалось — меня натурально парализовал страх. А потом что-то произошло, и я вдруг стал сам рваться из плена иллюзии, да так целеустремленно, что почти вырвался — не хватало совсем чуть-чуть. Тогда-то Рысь и схватила меня за ворот и начала трясти и орать, чтобы я не смел ее бросать. Похоже, именно этого последнего усилия и не хватало.
"Что там такое произошло? — спросила Хайша. — Я воспринимала некоторые твои ощущения, но что ты видишь могла только догадываться".
Я прижал стакан с джином ко лбу и закрыл глаза.
"Я не знаю, Хайша. Может быть, это мой разум сам придумал, как доказать мне, что вокруг — иллюзия. Но мне хочется верить в другое объяснение".
За всей этой кутерьмой уже наступила ночь, но спать никто не мог. Меня до сих пор трясло, даже выпитый джин совершенно не чувствовался. Рысь переживала из-за Отбоя, до суда над которым осталось всего несколько часов. Женька вообще так рано никогда не ложилась, а Алекс не спал за компанию.
— Что ж, тогда не будем тратить время зря, — предложил я. — Лиона расспросить нам не удалось, так поговорим с его ближайшими учениками. Они-то должны знать, как и где он начнет свой крестовый поход.
— Я говорила с Викой, — сообщила Женька. — Она ничего не знает. Лион сказал, что в лекциях будет перерыв на пару недель. Типа, он отдохнуть хочет.
— Угу. Значит, и впрямь скоро начнется. Естественно, те, кто так и не "пробудился" для него теперь обуза. Нам нужно поговорить с новообращенным магом, причем с тем, кого он взял в команду.
— И у меня есть такой! — лукаво усмехнулась Женька. — Я сама догадалась, как его найти. Ну как, я теперь настоящий детектив?
— Выкладывай! — потребовал я. — Пряники будем раздавать, когда закончим дело.
— Дождешься от вас, — проворчала Женька. — Ну, так и быть…
Как выяснилось, мысль, пришедшая в голову Женьке, была очень простой. Но прийти она могла только к ней — человеку, живущему во Всемирной Паутине и понимающей психологию ее постоянных обитателей. Мы-то с Алексом пользовались Интернетом исключительно как справочником, ни он, ни я не заводили блогов, не очень-то понимая, зачем они нужны.
— А как же? — хмыкнула Женька. — Это же самая грандиозная в мире площадка для душевного стриптиза. Где же еще поведать тысячам юзеров о своей уникальности, о том, как жестокий мир не готов принять тебя и вообще — поплакаться и поныть? Конечно же, в своем уютном виртуальном дневнике.
Женька вспомнила, как ее подруга Вика — та самая, которая привела меня на лекцию — после первой же встречи с Лионом бросилась писать в своем блоге восторженные панегирики новому гуру. И потом очень подробно описывала все лекции, свои ощущения от этих лекций, мысли, "просветления" и прочие переживания.
И так бурно девушка реагировала всего лишь на болтовню Лиона. Если бы она "пробудилась", то в ее онлайновом дневнике появилась бы не одно хвастливое сообщение. Но учеников у Лиона было много. И среди "пробудившихся" могли быть подобные Вике люди — чья жизнь проходила на виду, транслировалась в блоги. Женька стала просматривать популярные социальные сети, благо этот прием сбора информации у нее был давно и хорошо отработан. Очень быстро она разыскала дневник некоего Баалзебуба. Человек этот когда-то был фигурой в определенной среде весьма популярной. Видимо еще в юные годы он пристрастился к чтению книг по оккультизму, а так же философской литературы и литературы по психоанализу. Основательно перемешавшись в его мозгах, ядреный коктейль из Блаватской, Ницше, Кастаньеды, Юнга и еще нескольких десятков авторов выплеснулся в Интернет в виде настоящей монографии. На протяжении шестисот килобайтов текста юноша, взявший себе псевдоним Баалзебуб, многословно доказывал, что предназначение человека — отринуть социальные рамки, осознать себя сверхчеловеком и стать великим магом. Хотя из текста повсеместно торчали "уши" предшественников, а сам текст был и слабее и наивнее их, на Интернет-общественность он произвел сильное впечатление. Видимо, тут сыграло роль то, что большинство людей не в состоянии осилить того же Ницше, да, если честно, и не стремятся к этому. Читать философов прошлого тяжело и нудно. А Баалзебуб предлагал упрощенный и адаптированный вариант — своеобразный интеллектуальный фаст-фуд. Монография была написана простым разговорным языком, в ней было много контекстных шуток, а идеи импонировали подросткам общим нигилистским пафосом. На некоторое время Баалзебуб стал сетевым авторитетом. Впрочем, вскоре выяснилось, что он автор одной книги. Сколько он потом ни писал текстов, все получались либо вариации на тему первой монографии, либо язвительные ответы критикам. Вспышка популярности сыграла с Баалзебубом злую шутку — он поверил в собственную непогрешимость и закостенел в позе памятника самому себе. Постепенно восторженные рукоплескания сменились недоумением, а потом и ехидными насмешками. К настоящему времени Баалзебуб терял позиции даже в роли объекта насмешек — в сети появилось много куда более ярких и забавных личностей.