– Знаешь, Влада, – Дэн вернулся к ялтинцам, – похоже, преступник сам тебе все это расскажет. Он клянется подробно рассказать все при условии твоего присутствия на допросе.
– Я не уверена, что девочке это пойдет на пользу! – Рая не могла не вмешаться.
– Все в порядке, Рая. Я в норме. Мне самой очень нужно во всем этом разобраться, – произнесла Влада очень серьезно, и Раевская-старшая не нашла в себе сил возразить.
В выделенном для допроса кабинете было нестерпимо холодно. Владислава не сводила глаз с двери, Дэн нервно барабанил пальцами по краешку чужого стола. Сергея, Феликса и Раю попросили подождать в коридоре. Владиславе было не по себе. Двое абсолютно посторонних людей рылись в каких-то бумагах в дальнем углу кабинета, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. Женщина довольно приятной наружности монотонно тарабанила по клавшам печатной машинки. Владислава вдруг вспомнила, что так и не написала новеллу на конкурс. Почему-то ей стало стыдно за это именно перед Котей. Влада тряхнула волосами, пытаясь направить мысли в более подходящее русло. Дверь с неприятным казенным лязганьем открылась и в кабинет вошел Котя. Владислава невольно вскочила со стула. Порыв бросится к другу споткнулся об осознание страшных обстоятельств встречи. Влада замерла. Котя не выглядел сломленым. Он держался как никогда прямо. Владислава постаралась найти в его глазах осколки прежнего бесшабашного пацаненка из ялтинских двориков. Но прежнего Коти уже не было…
– Сядь, Ладка, – от принятого раньше между друзьями обращения Владу передернуло, – Стоя приветствуют победителей. Сядь.
Владислава не пошевелилась. Константин неодобрительно покачал рыжеволосой головой.
– Говори, – настойчиво произнесла Влада.
– Можно оставить нас наедине? – Константин присел на приготовленный для него стул и несколько свысока оглядел присутствующих.
– Не положено, – ухмыльнулся один из незнакомцев, уже отвлекшийся от своих бумаг и с интересом наблюдающий за происходящим.
– Ну, что ж, присутствуйте, – Костик безразлично пожал плечами, – Ладка, наконец-то нашим диалогам сыскался достойный зритель, – Котя вдруг совершенно по-мальчишески подмигнул подруге. Владислава, наконец, присела на краешек стула, не сводя глаз с такого знакомого лица.
– Я тебя слушаю, – девушке совершенно не хотелось подыгрывать театральному тону Константина.
– Королева ждет оправданий? Их не будет. Я не чувствую за собой вины. Я всего лишь боролся за собственное процветание. Это естественно для живого существа, не так ли? Побеждает сильнейший.
– Господи, – Влада не смогла сдержаться, – Как же сильно ты заблудился, дружочек…
Константин позволил себе погреться в теплоте на миг появившейся в ее взгляде.
– А, королева нам все еще покровительствует… Лестно.
– Зачем тебе были нужны акции «For you»?
– Бизнес, – кратко ответил Котя, и Владислава поняла, что впервые слышит от него это слово, – Я расскажу, – Константин продолжал, – Обещал и расскажу. Не им, – Костик кивнул на окружающих. Они ничего не смыслят в красоте сюжета. Тебе, Ладка. Ты оценишь.
– Вряд ли. Я же борец за гармонию. Мне претят разрушения… – Владислава, помимо собственной воли, включилась в игру.
– Протестую, – вдруг заговорил один из посторонних, – Вместо призанания, здесь происходит выяснение отношений…
Он хотел добавить что-то еще, но попав под обстрел грозных взглядов остальных, замолчал. Константин сделал вид, что реплики из зала не существовало.
– Милая моя подружка, задумывалась ли ты когда-нибудь над таким понятием, как нищета? Мы всегда якобы были на равных с тобой, но средства на красивую жизнь тебе доставались просто так, а мне приходилось все детство выслушивать кучу наставлений за каждую преподнесенную папочкой копейку. Генадий Журавель был плохим отцом. Он не умел любить бескорыстно.
Владислава сумела отлично справиться с удивлением.
– Почему ты никогда не говорил мне, что Гера – твой отец?
– Что?! – Костик чуть не расхохотался, – Он так тщательно скрывал от всех мое существование…Признаваться, что я его сын мне было запрещено с раннего детства. Он терпеть не мог мою мать… Не хотел показывать кому-либо, что у них есть что-то общее. Влада, ты не представляешь, как это ужасно, выслушивать нотации и морали от стыдящегося тебя человека и кротко кивать в ответ только потому, что он дает деньги на проживание твоей семьи. Естественно, я стал подрабатывать, как только достиг более ли менее сознательного возраста. Думаешь мои картинки в состоянии были бы прокормить нас с матерью? Нет. Вся моя дизайнерская карьера – это так… частично для души, частично для прикрытия. Человеческие заработки я получал совершенно на другом.